"Александр Щелоков. Золотой выстрел" - читать интересную книгу автора

сержантов в Ленинской комнате и, взгромоздившись на трибуну, начинал
отчитывать за прегрешения. Драконил он всегда одного - двух "разгильдяев",
но делал это так, чтобы поиметь сразу всех. Он воплощал в себе одновременно
судью и прокурора, облеченных доверием партии и государства. Он выводил на
чистую воду нарушителей и выносил им свои вердикты в окончательном, не
подлежавшем обжалованию виде. Он упивался своим положением, был красноречив
и неподкупно правоверен. Он громил зло увлеченно и искренне. Глаза его
светились огнем, голос полнился обличающим жаром. Начиная "толкать речугу",
Телипай быстро повышал голос и начинал сеанс "орального секса".
- Вы, рядовой Козуб, своим появлением в пьяном виде в казарме, бросили
черное пятно на свой взвод и всю роту. Из-за вас страдают репутация
батальона и престиж полка. Капля вашего пьянства, рядовой Козуб, это ложка
дегтя в бочку всеармейского меда. Теперь он испорчен и горчит для каждого,
кто носит армейскую форму...
Репертуар Телипая не менялся и старослужащие солдаты, знавшие его
наизусть, легко угадывали:
- Сейчас скажет: "мы позорим..."
И Телипай говорил:
- Мы позорим нашего министра обороны, которому стыдно глядеть в глаза
лично всенародному президенту в момент, когда мы стоим перед лицом
грандиозных задач перестройки общества и реформирования вооруженных сил...
Смена политических ориентиров в армейской службе поставила мозги
Телипая раком. Он выкинул партбилет, объявил, что в партию его затолкали
силой и тут же высоко поднял бело-сине-красное знамя новой власти. Все, что
он так старательно зубрил в училище, теперь приходилось опровергать и
порочить. Это оказалось делом несложным. Труднее было утверждать нечто
новое, поскольку в чем он заключалось, Телипай толком не понимал. Поэтому,
стремясь вновь обрести под ногами твердую почву, Телипай обратился к
настоятелю местной приходской церкви отцу Парамону. Тот охотно взялся
наставлять воинство словом божьим.
Телипай бодро отрапортовал о своих успехах начальству, не подумав, что
могут возникнуть какие-либо конфликты. А они возникли довольно быстро. И у
их истоков оказался капитан Мисюра.
Отец Парамон приезжал в гарнизон раз в две недели. Сперва солдаты шли
послушать батюшку без понуканий: было интересно. Но любопытства хватило не
надолго. Тогда по приказу майора Телипая, как говорили сами солдаты, личный
состав стали "бросать на попа" по команде.
Тут - то и возник первый конфликт.
В один из дней выяснилось, что на богословский час солдаты не пришли.
Майор сразу разогнал по ротам посыльных. Один из них - молодой солдатик в
черном берете, съехавшем на правое ухо, явился к капитану Мисюре.
- Товарищ капитан, разрешите обратиться.
Солдат должно быть бежал и потому не мог отдышаться.
- Поправьте на голове блинчик. - Мисюра не терпел расхристанных вояк. -
Теперь обращайтесь.
- Товарищ капитан, майор Телипай приказал вашей роте бегом молиться.
- Товарищ рядовой, - капитан Мисюра выглядел предельно серьезно, -
передайте майору Телипаю, что командир второй роты вести ее строем в рай не
намерен. Кто желает, пойдет сам. Если никто не пришел, значит, желающих не
нашлось.