"Александр Щелоков. Я - начальник, ты - дурак " - читать интересную книгу автора

Генерал, говоривший по-русски прекрасно, часто употреблял украинизмы,
что делало его речь колоритной и неподражаемой.
В тот же вечер дивизия по тревоге оставила гарнизоны и заняла исходные
позиции в лесах для броска на Хаймашкерский полигон.
В штабной палатке генерал собрал командиров полков. На большом столе
была расстелена топографическая карта с нанесенной на нее тактической
обстановкой. Вокруг стола стояли офицеры.
- Слухайте приказ, - сказал Охман и откашлялся. Потом правой рукой,
подняв ее над картой, обозначил нечто вроде полудуги. - Ты, Деркач, идешь ос
сюды. (Деркач - командир одного из полков вытянулся и щелкнул каблуками). -
А ты, Семенюк, пидешь так. - Теперь над картой качнулась левая полусогнутая
рука генерала, образовав вместе с правой ясно видимые клещи. - А уси
остальны - у сэрэдину. И шоб у мэня там усэ кипило!
Задача была обозначена предельно четко и ясно, хотя в такой форме ее
постановка заставила бы рухнуть в обморок любого преподавателя тактики.
- Пытання е? - спросил Охман. - Вопросы? Нэма? Тоди ты, Зварцев, изложи
приказ в письменном виде и по науке.
Полковник Зварцев (позже он стал генералом и служил в Генштабе) был
начальником штаба дивизии, и в его обязанности входило ведение всей
оперативной документации. Прямое и четкое задание командира дивизии на бой
на бумаге должно было обрасти массой военно-бюрократических деталей, которые
описывали полосы ответственности полков, маршруты выхода их на назначенные
позиции, условия взаимодействия и связи между собой.
Когда командиры, получив все указания разъехались по полкам, Охман
обратился ко мне:
- Корреспдэнт, у мэня ночь сегодня бессонна, а ты спи. Сейчас поужинаем
и ложись в моем блядовозе. Отдыхай.
Снова заметил непонимание в моих глазах и пояснил:
- Мий блядовоз - гарна штука. Трофей. На нем эсэсовский генерал ездил.
А когда его в Австрии в плен взяли, мне командующий Павел Алексеевич
Курочкин подарил. Як награду. Так и вожу с собой. Тепла будка для жилья. Две
кровати. Всякое такое для отдыха. Блядовоз, одним словом. А теперь пийшлы
ужинать.
Не доходя до палатки, в которой располагалась офицерская столовая,
генерал остановил солдата.
- Сынок, ты ужинал?
- Никак нет, товарищ генерал.
- Обидав?
- Никак нет. Не успел.
- Цэ дуже погана справа. Зина! - генерал повернулся к столовой палатке.
Из кухни выбежала румяная ядреная тетка в белом халате.
- Слушаю вас, товарищ генерал.
- Зина, ось нагодуй хлопца, вин у нас з ранку не ив. - Потом Охман
хлопнул по плечу солдата. - Паняй, сынок, паняй. Иды исты. Поешь, зайди ко
мне, доложишь.
Такой демократизм генерала был до приторности показным, но слезы
умиления у меня не вышиб, в восхищение не привел. Демагогов я видел немало,
но такое...
Мы поужинали и вместе с генералом вышли из палатки. Смеркалось. У входа
Охмана ждал солдат.