"Александр Щелоков. Я - начальник, ты - дурак " - читать интересную книгу автора

сбитый, плотный, с висячими усами. Одет он был в пижаму с широкими
продольными синими полосами.
- Преферансисты есть? - спросил вошедший с порога. - Нужен четвертый.
Поскольку конкурентов не оказалось, минуты две спустя мы уже сидели в
соседнем номере и метали карты.
Три дня я пробыл в командировке, и три вечера подряд длилась "пулька".
Игрок в пижаме оказался кавалерийским полковником Зозулей. Прислали его
с запада с назначением в нашу кавдивизию, но вакансия командира полка
оказалась занятой, и кадровики округа спешно подыскивали полковнику другое
место. Зозуля был человеком веселым, компанейским, к игре относился
серьезно, подолгу думал над каждым ходом, негромко повторял картежные
присказки: "Карты - лошади, а ехать не на чем" или "Туз, он и в Африке -
туз".
Мы живо интересовались делами полковника, и он подробно докладывал о
них вечерами. Судя по его рассказам, должности ему предлагали вполне
приличные: командира стрелкового полка, заместителя командира стрелковой
дивизии. И всякий раз полковник отказывался. Он не хотел менять синих петлиц
и кантов, снимать с погон золотистые подковы, перекрещенные клинками.
Кое-кто подтрунивал над полковником, но он оставался неколебим. Что
поделаешь, у кавалеристов особая гордость.
Получить кант другого цвета, потерять шпоры для конника было
равносильно потере чести. В адрес тех, кто все-таки согрешил, посылались
злые, язвительные шуточки. Например, задавали загадку: "Что такое: не гриб,
не морковка, а красная головка?" В ответ называлась фамилия кавалериста,
ставшего пехотинцем.
Примечательно, что для исконных пехотинцев загадку не употребляли. Они
ведь не виноваты, что с красными околышами отродясь. Но кавалерист,
утративший синие цвета формы, был не гриб и не морковка.
Преданность синему канту нашла отражение и в песне. В ней кавалерист
клялся девушке в любви страшной клятвой:

И если клятве изменю я,
Пусть покраснеет синий кант,
И шпоры пусть мои наденет,
Пехоты младший лейтенант...

Страшно, не правда ли? Потому я прекрасно понимал полковника, одобрял
его стойкость, которая заставляла отказываться от предложений лестных, но
связанных с изменением цвета канта на погонах и брюках.
Командировка моя окончилась. Уехал, так и не узнав, куда устроен
Зозуля, кем назначен.
Год спустя выдалась новая командировка. Приехал в Читу, и на подходах к
штабу округа меня задержал майор с красной повязкой на рукаве. Как я думал,
придраться ему ко мне причин не было. Однако, осмотрев меня с фронта и не
найдя изъянов, майор вдруг скомандовал: "Кругом!"
Заведенный навсегда ключом дисциплины, я крутанулся через левое плечо,
дав майору возможность оглядеть меня с тыла. А тыл - это тыл.
- Почему не разрезана спинка шинели?! - торжествующе воскликнул майор.
Я никогда раньше не понимал, да и сейчас не понимаю, для чего на
офицерской шинели должна быть разрезана спинная складка. У солдатской