"Иван Щеголихин. Дефицит" - читать интересную книгу автора

- Это моя кара ему. И тебе будет весьмаи скоро, если не повернешь на
путь праведный. Не будет стадо подчиняться пастырю, что получится? Волки
сожрут. Не будут люди подчиняться закону, что выйдет? Хавос!
Никакого уважения к собеседнику, к его культурному уровню, боронит
воистину, как Бог на душу положит.
- А я Пушкина люблю,- пояснил старец в ответ на молчаливое недовольство
Зиновьева:-"Как уст румяных без улыбки без грамматической ошибки я русской
речи не люблю". Зачем ходишь в сауну?
Перескакивает с одного на другое, явно от старческого маразма, и не
уследишь, не предвосхитишь его претензий.
- Я тебе покажу "маразма",- ровным голосом произнес старец, и тут
Зиновьева так припекло, что он упал на колени, сразу же оттолкнулся руками и
ногами, но пекло и жарило во всех точках соприкосновения с полом, да уже не
с полом, подсунул ему старец сковороду, Зиновьев стонал, кричал:
-Зачем, для чего?! Меня ни одна больница не вылечит!
- Боль нужна для обнажения твоей сущности.
Старец сжалился, сбавил пекло и повторил вопрос, для чего ему сауна.
- Для здоро-овья,- проблеял козлом Зиновьев.
- Лжец и лицемер. Сауна тебе нужна для уверенности в своей
безнаказанности. Ты видаешься там с начальством, нагишом заседаете,
бесштанные. Ты ведь знал про Жемчужного?
- Я ничего не знал.-Опять припекло, и Зиновьев уточнил поспешно:- Я мог
только догадываться.
-Валандался с ним, пока он не сиганул за рубеж. Теперь он у меня
диктором пойдет в Мюнхен, на "Свободную Европу", а там ему рак горла. Что
теперь скажешь, стоило ли ему сбегать?
- Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше.
- Заруби себе на носу: всякая мораль, связанная с идеей выгоды, на
практике ведет к преступлению.
Далее их философскую беседу нарушил грохот какого-то летящего
устройства с пронзительным тонким писком - пи-пи-пи! Буравя небосвод,
пронесся космический корабль, едва он пронесся и грохот чуть поутих, как
послышалось суматошное хлопанье крыльев, что-то невидимое свалилось и тут же
трижды пропел петух. Старец вскинул бороду и тенором балагура, совсем иначе,
нежели он говорил с Зиновьевым, заискивающе, пожалуй, прокричал вслед
кораблю:
- Эй, вы там, "Эльбрусы!" Уточните траекторию, шельмецы! Опять мне с
крыши петуха сбили!- и погрозил пальцем, но не гневно, а с улыбкой даже, как
перед силой, с которой лучше не связываться. А ведь они для старца не просто
нарушители, они - сокрушители. Так оно и на земле бывает, замечал Зиновьев,
бандиту дружинники погрозят пальцем, а кроткого интеллигента под микитки
берут.
Зиновьев стоял голый, космонавты его наверняка видели, мониторы у них
включены, дадут репортаж вечером по телевидению, покажут его встречу со
старцем, прокомментируют.
Но зачем он его все-таки призвал сюда?
Старец тут же дал исчерпывающий ответ:
- Сначала беседа, а потом выводы, если не учтешь моего совета. Врач не
рвач, понял?- скаламбурил старец.
- Что же мне теперь делать, скажите, пожалуйста, научите?