"Иван Щеголихин. Трое в машине " - читать интересную книгу автора

- Я увидел вас - и не поверил. Ходил в школу, беседовал с вашей
классной, Валентиной Лавровной, дома у вас бывал, познакомился с матерью,
актрисой Пригорской...
- Велика радость! - перебила она.
- Собирал характеристики, хлопотал...
- И мне влепили два года!
- Вам могли дать больше. Факты были против вас. И я бы не имел сегодня
счастья сидеть с вами вот так близко. - Демин пошевелил лопатками.
- А мне и два года не за что!
- Я тоже так считал. И потому мне пришлось уйти с работы.
- Все вы добренькие. Когда вас прижмут.
- А я вас не боюсь, Таня. - Он хотел обернуться к ней, но сдержал себя,
почувствовал - рано. - Ни вас не боюсь, ни вашего Жареного. Когда человек
ошибается в ком-то... в чем-то очень важном, ему наплевать. На многое. И на
самосохранение тоже.
- На ошибках учатся. Умные на чужих, дураки на собственных.
- Верно в общем-то. "На собственных". По молодости, по глупости. Не
хочется слушать ничьих советов, хочется все самому познать.
"Вот назначенье жизни молодой: мир не был до меня и создан мной", -
вспомнил Демин. Но не сказал. Его обращение к стихам она сочтет за слабость.
А слабости он допускать не должен.
Он почувствовал, как она переменила руку, должно быть, устала держать
наган. Опытный оперативник, опытный и смелый, мог бы рывком обернуться и
схватить ее за руку. Как пишут в газетах и приказах: рискуя жизнью, действуя
смело и самоотверженно...
- Как ни смешно, я не могу схватить вас за руку, - признался Демин. -
Не хочу причинять вам боль. Такая милая, сама женственность...
- 3-заткнись! - процедила она сквозь зубы. Она, пожалуй, теряла
самообладание. Из-за его спокойствия. И прижала наган с такой силой, будто
проткнуть им хотела Демина.
- Или стреляйте, или перестаньте сверлить мне спину, - сказал он.
Она ослабила нажим.
- Спасибо, вы очень любезны.
- Пристрелю, как собаку! - пообещала она. - Если тебе терять нечего, то
мне тем более!
Дулатов говорил, что за тридцать лет в него не стреляли ни разу. И сам
он только на войне стрелял, везет людям. А ведь начинал в уголовном розыске.
Рассудителен, спокоен, расчетлив. Как бы он сейчас поступил? Тоже ведь
бывший следователь, ныне городской прокурор, глаголет: "Преступлением
является общественно опасное действие, а равно бездействие..." Рано или
поздно придется действовать и Демину, возле поста ГАИ, например. Но туда еще
надо добраться.
Итак, она влезла, влипла в новое дело, может быть, не менее тяжкое, чем
убийство в сберкассе. Но почему, почему, почему?!
Не мог Демин представить ее соучастницей в грязном деле. И тогда не мог
и сейчас не может. Какое-то здесь есть скрытое дополнение. Если бы ему
сказали: под угрозой оружия Таня Бойко заставила водителя, честного
человека, да к тому же следователя, стать соучастником преступления, - он не
поверил бы.
Но ведь заставила, дурак ты дураком, заставила!