"Андрей Щербак-Жуков. Седьмой принц королевства Юм" - читать интересную книгу автора

Только перстень, всегда так свободно сидевший на моем пальце, вдруг словно
впился в сустав. Я замешкался в тщетных попытках его стащить. В зале
поднялся шум, ропот - они все думали, что я хитрю.
Только вдруг цокот конских копыт за дверями заглушил этот шум
недовольства. Дверь распахнулась, и с лошади, остановившейся прямо в
проеме, сошел Первый Маг. Вернее не сошел, а прямо упал, и только узда
помогла ему удержаться на ногах.
Удивительно, как я сразу не догадался, что в этот день он не мог не
прийти. Зная все то, что я знаю, это можно было понять - наверное, и на
меня повлияло общее настроение, и чужая враждебность притупила мои, прежде
тонкие, чувства.
Однако ни у кого, кроме меня, приезд Мага радости не вызвал. Уж
это-то я почувствовал - насколько он не ко двору.
Еще меня огорчило то, что учитель мой был едва жив: одежда его была
изорвана в клочья и окровавлена, лицо потемнело и осунулось, щеки
ввалились, и лишь глаза горели судорожным огнем. Я так и не узнал, кто его
ранил, сколько дней он провел в седле и скольких коней загнал. Никто не
сделал ни шагу ему навстречу, не помог, не поддержал - и он, шатаясь, с
большим трудом пошел через тронный зал. В полной тишине, один на один с
эхом, дробились, множились и затихали шарканья его стоптанных сапог. Он
шел прямо ко мне, не глядя ни на кого больше.
- Я узнал... - прошелестел Первый Маг сухими, беззубыми деснами. - Я
узнал, что прежде я ошибался - знак врага мы приняли за предупреждение
друга... Мы сами себе готовили гибель...
Сказал - мне.
Казалось, в целом мире не было никого, кроме него и меня, или все
были неважны. Он с трудом стоял на ногах. Он тяжело дышал, опершись о
подлокотник моего кресла.
- Я понял... - сказал он мне, облизав треснувшие губы. - И ты это
тоже поймешь... Только ты... Но там - на склоне Синей Горы... Этот
перстень поможет тебе. Только ничего не бойся, иди смело - никто тебя не
остановит. Ты справишься, ты победишь... Только ты можешь хоть что-то
поправить...
Он изо всех сил сжал мою руку вместе с перстнем, носящим имя Сердце
Мира, на указательном пальце и, склонив голову, затих.
Раньше такого не было - Первый Маг при всех признался в своей ошибке.
Только никто не понял, в какой. Зал, затаив дыхание, слушал, что же он
скажет еще. Но он больше ничего не сказал. Вообще ничего. Он умер, сжимая
мою руку, склонив голову к моим коленям.
Потом было много шума.
Первого Мага хоронили со всеми почестями. За гробом, обшитым черным
бархатом, украшенным гирляндами черных роз, шел весь королевский двор,
весь Совет Мудрецов с Главным Стратегом во главе. Словно в замедленном
механическом балете, воины отдавали умершему честь. Стреляли пушки, под
колеса катафалка дети бросали цветы. Главный Стратег произнес речь, какой
еще не слышали в Королевстве Юм - весь двор восхищался его красноречием.
Вот только никто не плакал - все было сурово, торжественно и молчаливо.
Похоже, Первого Мага похоронили уже давно, и весь этот величественный
ритуал был только запоздалой формальностью, как расстановка точек над "i"
в давно написанном и уже изрядно подзабытом тексте.