"Максим Сбойчаков. Они брали рейхстаг " - читать интересную книгу автора

Все бы ничего, да потери большие! Об этом можно судить даже по родному
третьему батальону. И хотя комполка заверил, что пополнение скоро придет,
горькое чувство не покидает. Разве можно забыть боевых друзей? Лишь в
батальоне комбат опять повеселел. Старослужащие солдаты радостно
приветствовали его.
До позднего вечера проговорил со своим новым заместителем. Дотошный
этот Ярунов. Все расспрашивал, как да где жил, где воевать пришлось. О делах
насущных говорил по-хозяйски расчетливо.
- Получим пополнение, такой батальон сколотим - любо-дорого. А пока с
наличным составом продолжим занятия. Землянки вот улучшать надо, пусть
солдаты хорошенько отдыхают...
"Толковый старикан, - решил Степан. - Еще бы замполита дельного...
Говорят, уже назначен, поехал за пополнением. Каким он окажется?"
Понравился комбату и старший лейтенант Гусев, прибывший на должность
адъютанта старшего. Сухой, подтянутый. Глаза прищуренные, смелые. На фронте
с начала войны. Участвовал в героической обороне Могилева в сорок первом,
отступал.
- Все понимали, что отступление еще более трудное дело, чем оборона, -
попыхивая трубкой, рассказывал Гусев. - Ведь мы были уже в тылу у врага.
Ночью скрытно вышли к берегу Днепра. Ни лодок, ни других средств для
переправы. Одна надежда: под покровом темноты пуститься вплавь. Но лучи
немецких прожекторов непрерывно шарят по реке и берегам, разрывают тьму.
Туда, где падает свет, стреляют вражеские пулеметы и пушки.
Не чудным, а невероятно мрачным и страшным показался мне тогда Днепр:
река кипела от разрывов мин и снарядов. Мы не знали, что ждет нас на левом
берегу. Ведь там фашисты. Ощущение такое, будто тебя зажали в тиски. И
все-таки надо плыть, надо пробиваться к своим. Комдив одним из первых вошел
в клокочущую воду, за ним - остальные...
Намокшая одежда отяжелела, сковывала движения, налитые водой сапоги
тянули вниз. Нужно снять их, а как? Сделать это в воде совсем не просто, не
раз пришлось хлебнуть водицы. Удалось сбросить лишь один сапог, но все равно
полегчало. Теперь мешала винтовка, но ее на дно реки, как сапог, не пустишь:
переправиться без оружия - все равно что утонуть.
Плясали лучи вражеских прожекторов, и дробь пулеметных очередей
раскатывалась по реке. По вспышкам я заметил два станковых пулемета,
установленных на взорванном железнодорожном мосту, пролеты которого свисали
над рекой... "Удобную позицию выбрали, сволочи, - как по мишеням бьют с
высоты".
Тяжелее намокшей одежды было чувство беспомощности. По тебе стреляют, а
ты совсем беззащитен, хотя и с винтовкой.
Наконец показались кусты. Берег! И вдруг блеснуло множество вспышек,
послышался треск автоматов - фашисты стреляли в упор...
А защитники Могилева все плыли и плыли навстречу огненным струям. И
плыли они с одной мыслью - ринуться на врага...
Гусев рассказал о том, как ему пришлось возглавить группу из оставшихся
в живых двадцати двух человек, как много дней пришлось вести ее по лесам,
отбиваясь от врага.

Пятницкий принес в котелках обед и молча поставил на стол. Неустроев
был голоден, но ординарец почему-то медлил - долго искал нож, еще дольше