"Елена Сазанович. Циркачка (повесть)" - читать интересную книгу автора

- Как я рада, что мы вновь вместе, - так же бесстыдно лжет она нам в
ответ. Ей уже давно безразлично, вместе мы или нет. Мы для нее всего лишь
бесплатное приложение к воскресному вечеру. Впрочем, как и она для нас. Вика
в очередной раз принимается описывать свои любовные приключения. И чем
непривлекательней она их расписывает, пытаясь грязное одеяло побольше
натянуть на себя. Тем больше мы понимаем, что она ведет почти монашескую
жизнь. И ее нарочито вульгарное открытое платье. Ее красная роза в черных
волосах. Ее вызывающе блестящие серьги. Все это нас в который раз убеждает,
что Вика - очень чистый, милый и добрый человек. Но мы чтобы угодить ей,
дружно киваем головой, показывая, что верим всем ее сказкам. Мы не хотим
обижать ее. Ее непонятное желание слыть порочной и дурной женщиной. К нашему
столику наконец-то приближается официант Петя.
Добродушный малый. Он всегда словно чувствует, что все темы нашего
разговора исчерпаны. И в самый подходящий момент протягивает нам пачку
свежих вечерних газет. Вечерние газеты тоже стали частью наших воскресений.
После долгого молчания и пары незначительных фраз. Мы перелистываем пустые
вечерние новости. Который никаким образом не задевают наши души. Но которые
мы старательно обсуждаем, отыскав наконец-то темы для общей беседы.
- Да, - лениво протягивает Гришка. - А вообще-то в мире так ничего и не
происходит.
- И слава Богу! - в тон ему отвечаю я.
Влад бьет себя кулаком по коленке. Его глаза пьяно блестят.
- Конкурс на звание Королевы! - орет он во всю глотку. И тут же
поворачивается к Вике. И щекочет ее шею без особого энтузиазма. - А ты,
Вика, мечтала бы стать королевой?
Мы вновь машинально смотрим на Вику. Но она почему-то сидит
нахмурившись. Уставившись в одну точку в газете. И в ее глазах видится
откровенное удивление.
- А, впрочем, этим и должно было все закончится, - неопределенно
бормочет она.
Мы переглядываемся.
- Ты о чем, Вика?
Вика пожимает плечами, и почему-то внимательно разглядывает меня.
- Ты о чем, Вика?
Она молча протягивает газету. И тычет своим неимоверных размеров и
неимоверного цвета ногтем в какие-то строчки. Я пробегаю по ими глазами. Но
так и ничего не понимаю.
- Ты о чем, Вика?
Я вновь смотрю в газету. И уже читаю вслух, и на лицах моих товарищей
впервые за последнее время замечаю неподдельное оживление.
"...Сегодня утром погибла известная циркачка... Капитолина Меньшова...
Похороны - послезавтра..." И все. Больше - ни слова. И все. Сегодня утром...
Похороны - послезавтра. И все.
Я тупо уставился на газету. Мои друзья молчали. Я не скажу, что это
заявление произвело на меня шоковое впечатление. Я не скажу, что это
заявление потрясло меня. Или ошеломило. Я спокойно отложил газету в сторону.
И сам, удивляясь своему спокойствию, выдал:
- М-да. Жаль. Она, действительно, была хорошей циркачкой.
На меня уставились, как на бесчувственного чурбана.
- И это все? - скривила накрашенные губы Вика. И я невольно про себя