"Роберт Сойер. Обрести бессмертие" - читать интересную книгу автора

Родители Кэти жили на Бэйвью-авеню в Северном Йорке. Дом семьи Черчилл
с гаражом на одну машину, построенный в шестидесятые годы, некогда считался
довольно большим, но теперь на фоне выросших вокруг огромных домов казался
карликом, да к тому же из-за них большую часть дня находился в тени. Над
гаражом было укреплено ржавое кольцо баскетбольной корзины без сетки.

Замок открылся от прикосновения большого пальца Кэти, он был
запрограммирован узнавать ее отпечаток. Она вошла первой, Питер вслед за
нею. Кэти крикнула:

- Мы пришли.

И на верхней площадке лестницы появилась ее мать. Она вышла их
встречать. Банни Черчилл - да поможет ей Бог, ее действительно так звали -
было шестьдесят два года. Она была низенькая, опрятная, с седыми волосами,
которые отказывалась красить по принципиальным соображениям. Питер ее очень
любил. Вместе с Кэти он поднялся наверх в гостиную. Питер приходил сюда уже
много лет подряд, но все никак не мог привыкнуть к ее убранству. Там была
всего одна маленькая книжная полка, на которой помещалась аудиосистема для
проигрывания компакт-дисков и набор лазерных видеодисков, в том числе полный
комплект видеоприложений к журналу "Плейбой" с 1998 года.

Отец Кэти преподавал физическое воспитание. Учителя физкультуры были
проклятием детских и юношеских лет Питера. Общение с ними показало, что
взрослые люди далеко не всегда бывают умны. Род Черчилл управлял своей
семьей, как футбольной командой старшеклассников. Он требовал, чтобы все
мероприятия начинались точно в назначенное время - даже теперь Банни
приходилось спешить накрыть на стол, прежде чем часы пробьют шесть. Каждый
знал свое место, и, разумеется, все подчинялись командам тренера - Рода.

Род восседал во главе стола, напротив него Банни, а Кэти и Питер по обе
стороны, лицом друг к другу - иногда, когда Род принимался рассказывать свои
утомительные истории, они шутя под столом пихали друг друга ногами.

Это был месяц индейки - на ужин в первое воскресенье месяца неизменно
подавалась то индейка, то ростбиф, то цыплята. В прошлый раз были цыплята,
значит, теперь наступила очередь индейки. Род взял разделочный нож. Он
всегда первым обслуживал Питера, неизменно приговаривая - "сначала нашему
гостю". Этим он давал понять, что не считает его членом семьи, хотя тот уже
четырнадцать лет был мужем его дочери.

- Я знаю, что вы любите, Питер, - индюшачью ножку.

- Я бы предпочел белое мясо, - вежливо заметил Питер.

- Я думал, вы любите темное мясо.

- Я люблю темное цыплячье мясо. - Этот диалог повторялся каждый третий
месяц. - В индейке я люблю белое мясо.