"Владимир Савченко. Отступник: драма Федора Раскольникова" - читать интересную книгу автора

Петроградом было затруднено, единственным надежным средством связи
оставался телефон. Может быть, поэтому в кронштадтской партийной
организации обсуждение ленинских тезисов прошло гладко, противников их
среди кронштадтцев не оказалось, из питерских товарищей никого в эти дни в
Кронштадте не было, если не считать Ивара Смилги, которого прислал в
Кронштадт, как обещал Раскольникову, Сталин и который, к удивлению
Раскольникова, заявил себя сторонником ленинской платформы, а не
Каменева-Сталина. Основным докладчиком на собраниях выступал убежденный
ленинец Семен Рошаль, и Кронштадтская организация целиком присоединилась к
платформе Ленина.
Раскольников в обсуждении ленинских тезисов не участвовал, на
собраниях не отмалчивался, всегда находилась тема для выступления, но
непосредственно о тезисах не высказывался. Как человек, еще все-таки новый
в Кронштадтской партийной организации, не считал себя вправе навязывать
местным товарищам свою точку зрения, смущать своими сомнениями. К тому же,
как редактор партийной газеты, должен был соблюдать известный нейтралитет
во внутрипартийных спорах. Не вмешиваясь в спор, присматривался к
товарищам, пытаясь понять, как они решали для себя вопрос.
Насколько он мог судить по выступлениям товарищей, далеко не все они
понимали существо разногласий между Лениным и его оппонентами. Не слишком
разбираясь в теоретических тонкостях, они не могли грамотно оценить доводы
Ленина, принимали их не потому, что осмыслили их, а по другой причине. Ну
как могли они, не прибегая к хитроумным умозаключениям, принять, например,
тезис о том, что именно беднейшая часть российского населения, самая
обездоленная и потому наименее грамотная и способная к сознательному
творчеству - городской и сельский пролетариат,- в состоянии привести Россию
к высшему развитию, к социализму? Разве можно принять такого рода тезис
безоговорочно? Тем не менее они ленинские доводы принимали безоговорочно,
без долгих размышлений. Принимали, полагаясь на ученый авторитет Ленина:
раз Ленин считает, что данное положение отвечает духу времени и вытекает из
марксизма, следовательно, верно, значит, так и есть.
Но и доводы Каменева и других оппонентов Ленина точно так же были
недоступны их анализу, лишь вызывали недоумение: почему эти товарищи
возражают Ленину? Как действительно могли они правильно оценить, например,
предостережение Зиновьева о том, что нельзя всех социал-демократов Запада
мазать одной черной краской, объявлять врагами народов, когда для такой
оценки требовалось по меньшей мере знать условия жизни на Западе не
понаслышке, самим пожить на Западе? Таким знанием обладали Ленин с
Зиновьевым, только что возвратившиеся с Запада. Но кому из них отдать
предпочтение? Бесспорно, Ленину! Ленин - вождь и основатель партии. А кто
такой Зиновьев? О Зиновьеве они мало что знали. Не выдерживали такого
сопоставления и другие оппоненты Ленина, и тем более Каменев. Каменев -
фигура смутная, в партии помнили о его двусмысленном поведении на суде в
1915 году, когда он отрекся от партийных лозунгов о войне, за что получил
сравнительно мягкое наказание, ссылку.
Наблюдения были неприятны, вызывали неопределенное беспокойство.
И, однако же, когда пришло время голосовать, Раскольников, не
убежденный в полной приемлемости ленинских тезисов, проголосовал за них.
Мог бы и воздержаться. И все-таки проголосовал "за". Почему? Этого он себе
объяснить не мог. Все голосовали "за", и он проголосовал "за".