"Владимир Савченко. За перевалом (Социально-утопический роман)" - читать интересную книгу автора

Он, как и все, обладает теперь индексовым именем, которое является и
именем, и краткой характеристикой, и адресом для связи и обслуживания
через ИРЦ - документом. Оно составляется из индексов событий, занятий,
дел, в которых человек оставил след. Имя его Альдобиан 42/256. Аль - от
Альфреда, остальное: биолог, специалист по анабиозу; в числителе дроби
биологический возраст, в знаменателе календарный.
В обиходе он был уже просто Аль - как и первые знакомцы его, носители
длинных индексовых комбинаций, были для всех просто Ило, Тан, Эоли.
И он владел языком этих людей, даже знал, как новая речь выражается
письменно. Принесли ему из читального зала, где он так глупо грохнулся в
обморок, книги с разноцветно светящимися текстами: смысл передавали знаки,
более близкие к линейчатым спектрам, чем к буквам.
И он знал, почему так много понимает и помнит, почему видит тепловые
лучи:
ему сделали трансплантацию особо поврежденной части мозга. Пересадили
от кого-то погибшего. Удивляться здесь нечему, пересадки тканей
осуществляли и в XX веке, Берн сам участвовал в таких опытах. Правда, на
мозг тогда не покушались - но должна же была медицина продвинуться!
Словом, с ним все обошлось. И с человечеством тоже.
Вот они сидят, потомки десятого колена по роду человеческому, смотрят
на него с таким же интересом, как он на них. Сегодня день первый как
опекуны Ило и Эоли решились пустить его ко всем, день ярких и сумбурных
впечатлений.
Сначала все они были для него какие-то одинаковые. "В Китае все люди
китайцы и даже сам император китаец". Здесь было что-то в этом роде:
общее, объединявшее всех, что бросалось в глаза более индивидуальных
различий.
Только что оно, общее?
Профессор всматривался. Нет, все они - несхожие. Вот напротив сидит под
деревом, обняв колени, мужчина: рельефные выпуклости мышц, лицо с мягкими
чертами негра (хотя и светлокож), большие губы, обритая голова с покатым
лбом и - неожиданно синие глаза, ясные и удивленные: это Тан. Что у него
общего с покойно устроившейся в кресле рядом темноволосой худощавой
женщиной? Она похожа на испанку классической четкой женственностью всех
линий тела, разлетом бровей, страстными чертами удлиненного лица; в карих
глазах - умудренность немало пережившего человека, какая-то неженская
твердость.
Вон Ило, главный человек в его жизни, да, похоже, и не только в его,-
тоже в кресле-качалке. У него тело спортсмена, лицо молодое, круглое,
простецкое; здесь есть люди, которые выглядят старше. А он самый старший -
и не только по возрасту, но своего рода старейшина, аксакал, человек
выдающийся. По нему это не скажешь - это заметно по отношению других к
нему. Лицо Ило сейчас в тени, он тактично избегает смотреть на профессора,
но тот помнит: его серые глаза смотрят сразу и на человека, и "за него",
на весь мир, с каким-то требовательным вопросом. Почему? О чем вопрос?
Левее, в плетеном кресле,- Ли. Индексовое имя ее Лио 18, но
дополнительной информации оно почти не несет. Она сама - информация о
себе, вся как на тарелочке, золотистоволосая юная лаборантка Ило.
Берн уже знает ее, любительницу приятных сюрпризов, имел случай.
...Апельсины, гроздья винограда, груши, бананы, рубиновые, желтые,