"Владимир Савченко. Новое оружие" - читать интересную книгу автора

Спорим отчаянно.
25 ноября. Итак, решено: завод будут строить в Днепровске, в Новом
поселке. Это на окраине. Сейчас там уже воздвигают корпуса для цехов,
подводят высоковольтную линию передачи. Большое конструкторское бюро
трудится, разрабатывает по нашим наметкам мезонаторы-станки. Эти мезонаторы
будут делаться из нейтрида: тонкие листы покрытой нейтридом стали вместо
бетонных и свинцовых стен; небольшие компактные установки, размером с
токарный станок, в которых внутри, в космическом вакууме, будут действовать
электрические поля в сотни миллионов вольт; мощные магнитные вихри;
громадные излучения и световые скорости частиц... Великолепные машины!
Меня, очевидно, направят на этот завод. Пока я еще в лаборатории,
потому что здесь делается пленка для первых мезонаторов-станков. Но
постепенно мне приходится все дальше и дальше отходить от дел семнадцатой
лаборатории: езжу в Новый поселок, наблюдаю за строительством, консультирую
конструкторов. В лаборатории на меня уже смотрят, как на чужого. Иван
Гаврилович поглядывает из-под очков хмуро, неодобрительно. Вчера он не
выдержал:
Напрасно вы это затеяли, Николай Николаевич, перебираться на завод! Да!
Вы уже нашли свое призвание вы экспериментатор, а не технолог. Стоит ли
менять?
Да, но ведь я не по своей охоте нужно! Уж если не нам браться за это
дело, так кому же?..
Это объяснение для Ивана Гавриловича. А для себя? А для себя вот что:
во-первых, конечно, на строительстве я сейчас нужнее; во-вторых, в ближайшее
время в семнадцатой лаборатории, кажется, ничего интересного не произойдет;
в-третьих, не хватит ли мне работать подручным у Голуба? Нужно попробовать и
самому...
30 декабря. С завтрашнего дня я уже не сотрудник семнадцатой, а главный
технолог нейтрид-завода. Мезонаторный цех уже готов (темпы наши, советские!)
Будем собирать первый мезонатор из нейтрида и для нейтрида.
Снова начинается зима: мокрыми лепешками падает снег, прохожие очень
быстро становятся похожими на снежную бабу. Сыро и не очень холодно. Сегодня
прощался с лабораторией. Конечно, я буду бывать у них очень часто без Голуба
не обойдешься. Сердюк тоже разбирается в нейтриде и мезонаторах не хуже
меня. Но сегодня я ушел от них как сотрудник, как свой парень, как "Колька
Самойлов" для Сердюка, как "дядя, достаньте воробушка" для Оксаны... Ушел
как товарищ по работе.
Было грустно и немного неловко. Как водится, все старались шутить.
Сердюк сказал:
Почтим его память молчанием.
И (черт бы его взял!) все в самом деле замолчали. Будто я уже умер! Мне
пришло в голову: пожалуй, если бы эти полтора года не были такими трудными,
если бы они не были так насыщены мечтой о нейтриде, борьбой за нейтрид,
неудачами, разочарованиями и радостью открытия, уйти было бы гораздо проще и
легче.
Эти полтора года сблизили нас крепко и навсегда. Как определить степень
родства тех, кто вместе творит? Оно ближе, чем родство братьев. Попробуйте
представить себе несколько отцов или матерей одного ребенка, имя которому
Новое! Вот что определяет нашу близость.
А что, Иван Гаврилович, ведь нет худа без добра? сказал я, чтобы увести