"Владимир Савченко. Новое оружие" - читать интересную книгу автора

минуту узость!
ЯКУБОВИЧ. Ну, теперь я знаю, с какого конца браться за плазму. Ох, и
поэкспериментируем! (Алчно потирает руки).
СЕРДЮК. И подумать только все началось с клопа...
ШАРДЕЦКИЙ (выходит к доске). Вопросов к Петру Ивановичу, я вижу, нет
демонстрация довольно красноречивая. Тогда позвольте мне. Стало быть, теперь
мы понимаем, что к чему. Знаем, что, меняя концентрацию нейтрино и
антинейтрино в пространстве, можно управлять устойчивостью ядер... в
принципе можно. На этом экспериментальные исследования временно, до моего
разрешения, мы прекращаем... (Шум, гул, возгласы: "Как же так!", "Вот
новость!") Тихо! Будем двигать теорию. Мы должны наперед предвидеть все
результаты дальнейших опытов!
ЯКУБОВИЧ. Вот так так, милое дело!
САМОЙЛОВ. Ну-у... какие же это будут опыты, если в них все наперед
ясно!
АШОТ. Почему такие строгости, Иван Иванович? Сейчас, когда все
получается, да?
ШАРДЕЦКИЙ. Именно потому, что получается, Ашот. И еще далеко не ясно:
что именно получается? Помните: когда запускали первые ракеты на Луну, их
тщательно стерилизовали, чтобы ненароком не занести на лунную поверхность
наши микроорганизмы и боже упаси! не заразить тамошние живые существа. Хотя
далеко не ясно: есть ли жизнь на Луне скорее всего, нет... А на Земле есть
жизнь. Есть! И все живое, все вокруг нас состоит из атомов, имеющих ядра.
Поэтому мы должны быть также стерильно осторожны с нейтрино, как наши
коллеги исследователи космоса с микробами.
ШТЕРН. Что же делать бедным экспериментаторам?
ШАРДЕЦКИЙ. Готовить генераторы для новых массированных опытов. И
думать. Всем думать. Развивайте далеко идущие гипотезы, продумывайте
методики, воображайте все возможные применения открытия. Разрешается
выдвигать на семинары самые фантастические идеи со строгим математическим
обоснованием, разумеется. Но ни одного опыта с нейтрино без моего
разрешения! Итак, всем думать!

Затемнение слева. Освещается правая сторона сцены, кабинет военного
министра США. В нем МИНИСТР, ХЕНИШ, КЛИНЧЕР, ФРЭНК и д-р КЕННЕТ. В руке у
последнего футляр с чертежами. В углу, за столом-пультом АДЪЮТАНТ.
МИНИСТР. Почему нет профессора Голдвина?
КЛИНЧЕР. Я .передал ему ваше приглашение, сэр.
МИНИСТР (хмурится). Он, по-видимому, считает, что мы здесь занимаемся
пустяками! Мне с самого начала не нравился ваш протеже, генерал. Боюсь, что
он опасен своими взглядами. Я не верю, что этот человек успешно доведет
работу до конца.
ХЕНИШ. Откровенно говоря, я тоже, сэр. Собственно, он сейчас занимается
преимущественно теорией. Экспериментальными же работами руководит доктор
Фрэнсис Гарди, которого я хочу вам представить.
МИНИСТР. Ах, вот как. (Кивает). Очень рад, доктор Гарди. Надеюсь, вы не
столь пассивны во взглядах и поступках, как ваш шеф?
ФРЭНК. Нет, сэр.
МИНИСТР. Рад это слышать. Нам надо быть настоящими американцами,,
доктор Гарди, а уж потом учеными, политиками, военными. Настоящими янки это