"Розмэри Сатклифф. Орел девятого легиона " - читать интересную книгу автора

***

- Они уже остыли, теперь им не вредно и постоять немного, - сказал
Крадок, пробившись сквозь городскую сутолоку и остановив упряжку у своего
жилища. Он набросил поводья на головы коней и крикнул, повернувшись к
темнеющему входу: - Гвингумара, принеси мои копья!
Кожаная занавеска отодвинулась, впуская внутрь душный воздух. Марк
увидел посреди хижины красный огонь очага. Молодая жена, переворачивавшая в
горячей золе пшеничные лепешки, которые пекла мужу на ужин, встала и
растворилась где-то в темной глубине жилья. Несколько собак, лежавших на
груде папоротника вокруг спящего смуглокожего ребенка, выбежали навстречу
хозяину и стали ласкаться, виляя хвостами, младенец продолжал спать,
посасывая палец. Женщина появилась снова и вынесла наружу связку копий, на
отточенных наконечниках которых заплясали точно язычки пламени отсветы
вечернего солнца.
- Мы с командиром побились об заклад, - объяснил Крадок. - Его застежка
против моего охотничьего копья. Командир выиграл и теперь пришел выбрать
себе копье.
С этими словами он взял из связки одно копье и оперся на него, как бы
говоря всем своим видом: "Любое, кроме этого".
Остальные копья были сработаны превосходно - идеально сбалансированные,
смертоносные. Одни легкие, чтобы метать их; другие - с широкими
наконечниками для применения на близком расстоянии, военные и охотничьи.
Женщина подавала по очереди копья Марку, он рассматривал их, пробовал и
наконец выбрал - с узким зазубренным наконечником и поперечиной пониже
шейки.
- Вот это, - сказал он. - Его я возьму, когда мы с твоим мужем пойдем
охотиться этой зимой на кабана.
Марк улыбнулся ей, но она не улыбнулась в ответ, а лицо ее сохранило
непроницаемое выражение, как и в первую их встречу. Она молча отступила
назад, унося копья в хижину. Но Марк уже отвернулся, его интересовало то,
другое, копье; он все время помнил о нем, пока делал свой выбор. Копье это
выделялось среди остальных, как вождь выделяется среди телохранителей.
Древко его потемнело от долгого употребления, железный наконечник имел
совершенную форму лаврового листа и был украшен необычным причудливым
энергичным рисунком, напоминающим вихрящиеся водовороты в бурной реке. Вес
наконечника уравновешивался шаром из бронзы с эмалью на конце древка, а
узкое место у шейки охватывало кольцо из сизых перьев цапли.
- Никогда таких не видел, - сказал Марк. - Оно боевое, не так ли?
Крадок погладил гладкое древко.
- Это боевое копье моего отца, - ответил он. - Он держал его в руке,
умирая вон там, около нашего старого вала, где теперь крепостная стена.
Гляди, на нем до сих пор метка - его кровь и кровь его врага.
Он раздвинул перья и показал место, где на шейке древка чернело пятно.
Чуть погодя Марк шагал назад, к Преторианским воротам крепости, неся
выигранное копье. При свете низкого заходящего солнца играли ребятишки и
собаки, то и дело какая-нибудь женщина желала ему доброго вечера, стоя у
входа в хижину. Картина казалась мирной и безмятежной, и все-таки Марка не
покидало чувство тревоги, ощущение, что эта безмятежность - лишь тонкая