"Кэтрин Сатклифф. Одержимое сердце " - читать интересную книгу автораскользнули под его спинку. Темные волосики падали малышу на лоб, открывая
взору ссадину над бровью. И только в эту минуту я подумала о Нике, вспомнила, как дрожали его руки, когда он нежно ощупывал лобик ребенка. Это была самая тягостная и мучительная минута в моей жизни. Меня охватило чувство стыда и раскаяния, когда я подумала о собственном эгоизме и себялюбии. Я опустила спящего малыша обратно в колыбельку и вернулась в свою комнату, где несколько часов провела в столь мучительной нерешительноети, что забыла даже свой страх перед темнотой, и почти не заметила, как зашипела моя свеча перед тем, как погаснуть. И сон, который не сразу пришел ко мне, был тяжким и беспокойным. Я металась на своей постели, проклиная себя за обещания, данные мною Джерому и себе самой. Бедный Джером! Лучше бы ему было оставить меня погребенной в Менстоне, раз свобода, купленная столь дорогой ценой, не принесла мне ничего хорошего. Меня покинула решимость, я ощущала только смятение. Я все еще любила Николаса Уиндхэма, я была прикована крепкими узами к безумцу. Увы! Мое отчаяние было беспредельным! - Может быть, ходил кто-нибудь из прислуги. Матильда, или Полли, или Би... - Старая ведьма спит. Я проверял. - Тогда... - Это была моя жена. Я выронила тяжелый ключ, который упал с глухим стуком. Встав на колени, я принялась шарить рукой по полу, пока пальцы мои не нащупали ключ. и, хотя я не могла видеть его лица, я чувствовала, что он следит за мной, пока я искала ключ на полу. - Это была моя жена, - повторил он в третий раз. - Ваша жена, сэр? Глава 7. В полночь Ник пришел за мной. Как только он постучал в дверь, я скатилась с постели, судорожно сжимая в кулаке ключ. Когда я открыла дверь, он вихрем ворвался в мою комнату и прошел прямо к окну. Отодвинув штору, Николас замер, уставившись в темноту, и я видела его силуэт на фоне оконного стекла, серебристого от лунного света. Я ждала, что скажет Николас, смущенная его беспокойным состоянием духа. - Вы спали? - спросил он наконец, и я заметила, что голос его звучал иначе, чем прежде. - Да, милорд. - Вы спите крепко? - Да, сэр. - Значит, вы ничего не слышали? Никаких шагов? Никаких голосов в холле? - Только ваши шаги, сэр, и стук в мою дверь. Я видела, как его дыхание туманит стекло окна. Потом он прижался лбом к стеклу, будто жгучий холод мог каким-то образом облегчить его лихорадочное состояние. - Никаких шагов. Никаких голосов. Как это может быть? - А вас разбудили шаги и голоса? - спросила я. |
|
|