"Жан-Поль Сартр. Детство хозяина" - читать интересную книгу автора

уклоном в лицее Кондорсе насчитывал тридцать семь учеников. Восемь из них
утверждали, что они ребята разбитные, и третировали остальных, как
девственников. Разбитные презирали Люсьена вплоть до первого ноября, но в
День Всех Святых Люсьен пошел прогуляться с Гарри, самым отпетым из них, и
с небрежным видом выказал столь глубокие и детальные знания женской
анатомии, что Гарри был ошарашен. Люсьен не вошел в группу разбитных, так
как родители не разрешали ему по вечерам выходить из дому, но отношения с
ними сложились у него на равных.
По четвергам к ним на улицу Рейнуар приходила завтракать тетя Берта
вместе с Рири. Она сделалась чудовищно толстой и печальной и все время
вздыхала; но так как кожа у нее оставалось очень чистой и белой, Люсьену
хотелось бы увидеть ее голой. Вечерами, лежа в постели, он думал: это будет
зимним днем, в Булонском лесу, ее найдут голой среди деревьев, и она будет
стоять, сложив руки на груди, вся дрожа, с кожей, покрытой пупырышками. Он
представлял себе, что какой-нибудь близорукий прохожий, дотронувшись до нее
кончиком трости, спросит: ?Что, что это такое?│ Люсьен не очень-то ладил со
своим кузеном: Рири превратился в красивого юношу, правда слишком
щеголеватого; он был в классе философии в лицее Лаканаль, в математике
ничего не смыслил. Люсьен не мог заставить себя не думать о том, что Рири,
когда ему уже исполнилось семь лет, все еще делал в штаны и при этом ходил
по-утиному, раскорячив ноги, и уверял мать, глядя на нее невинными глазами:
?Нет, мама, я не обкакался, клянусь тебе│. Люсьену было немного противно
касаться руки Рири. И все-таки он был с ним очень любезен и даже объяснял
задания по математике; ему часто приходилось с трудом сдерживать себя,
чтобы не потерять терпение, ибо Рири соображал туго... Но Люсьен не
позволял себе горячиться и всегда говорил ровным и спокойным голосом.
Госпожа Флерье находила, что Люсьен проявлял исключительный такт, хотя тетя
Берта не выказывала ему никакой благодарности. Когда Люсьен предлагал Рири
вместе делать уроки, она слегка краснела и, ерзая на стуле, возражала: ?Да
нет, ты очень добр, мой маленький Люсьен, но Рири уже большой мальчик. Он
сам сможет, если захочет, и не следует приучать его рассчитывать на
других│. Однажды вечером госпожа Флерье неожиданно сказала Люсьену: ?Ты,
наверное, думаешь, что Рири благодарен тебе за то, что ты для него делаешь?
Не стоит обольщаться, мой мальчик: он считает тебя зазнайкой, это мне
сказала твоя тетя Берта│. Она сказала это своим певучим голосом, с
добродушным видом. Люсьен понял, что она кипит от злости. Он был смутно
заинтригован и не нашелся что ответить. В последующие два дня ему пришлось
много работать, и этот разговор вылетел у него из головы.
В воскресенье утром он вдруг положил перо и спросил себя: ?Неужели я
зазнайка?│ Было одиннадцать часов; Люсьен сидел за письменным столом и
рассматривал розовые фигурки на кретоне, которым были обиты стены; левой
щекой он ощущал сухое, пыльное тепло первого апрельского солнца, правой ?
душный густой жар от батареи. ?Неужели я зазнайка?│ Ответить на вопрос было
трудно. Сперва Люсьен попытался восстановить в памяти свой последний
разговор с Рири и беспристрастно оценить собственное поведение. Склонившись
к Рири и улыбаясь, он спрашивал: ?Сечешь? Если не сечешь, старик, говори,
не бойся, мы повторим еще раз│. Чуть позже он сам ошибся в решении сложного
уравнения и воскликнул весело: ?Вот и мой черед│. Это выражение он перенял
от господина Флерье, и оно казалось ему очень забавным. Ошибка была
пустяшная. ?Но разве я зазнавался, когда сказал об этом?│ В напряженных