"Сергей Венедиктович Сартаков. Свинцовый монумент" - читать интересную книгу автора

довольный жизнью Нехлюдов. Он читал и сжимал кулаки от ненависти к этому
выхоленному красавцу. И когда дошел до слов: "Измученная, мокрая, грязная,
она вернулась домой, и с этого дня в ней начался тот душевный переворот,
вследствие которого она сделалась тем, чем была теперь. С этой страшной ночи
она перестала верить в добро..." - Андрей опустил руку с книгой, ощущая, как
холодные мурашки пробежали у него по спине.
"Вот ведь бывают же такие подлые люди, - подумал он о Нехлюдове,
представляя, сколь мучительные минуты пережила Катюша, оставшись одна под
дождем и ветром, обесчещенная и брошенная, готовая кинуться под колеса
поезда. - Но Катя-то, Катя Маслова, почему же она, если по несчастью попался
ей в жизни такой подлец, почему же она после этого перестала верить в добро?
Один Нехлюдов заслонил ей все человечество. Загадка. И другая. Она ведь
любила Нехлюдова. И он тоже, когда у них это случилось, любил ее. Пусть хотя
и не очень. А все-таки как же в подлость может любовь превратиться?"
Он с трудом, тяжело было, дочитал главу до конца, начал следующую и
отложил книгу в сторону. Захотелось подышать свежим воздухом, мрак тюремной
камеры, казалось, заполнял и сени.
А выйдя на крыльцо, Андрей так и ахнул. На западе лежала низкая черная
туча, и солнце уже сваливалось за ее слегка волнистый край. Подсолнухи в
огороде безвольно опустили свои круглые шляпки, возле деревянного сарая,
нахохлившись, сидела стайка воробьев.
"Гроза, однако, сегодня в ночь соберется, - озабоченно подумал
Андрей. - Придут Мирон с Ольгой, а как ей потом домой возвращаться, если
прихватит непогодь? И заночевать здесь тоже неладно. Пока неженатые. Вот
навалились некстати дожди".
Но он ошибся. Туча поднималась медленно и к тому времени, когда мать
кликнула его на вечерний чай, не захватила и половины неба, только повисла
над землей томительная духота.
Чаепитие в отличие от утреннего не было веселым. Отец сидел и ничего не
ел, лишь изредка откусывал кусочек сахара и прихлебывал из стакана
остывающий чай. Запустив руку в распахнутый ворот рубашки, растирал себе
грудь и морщился от давящей боли. Мать сочувственно спрашивала:
- Арсентьюшка, может, горчишники тебе приложить?
- Да вот уж лягу, тогда... Не люблю я дух этот, горчишный. Тошнит от
него. А чего Мирона нет за столом?
Отвечать приходилось Андрею. Кому же еще?
- Погулять пошел. Не знаю, чего задержался.
- Порядок должон быть в доме, обед ли, чай - все вместе. Семья, - с
легким укором сказал отец. - А уж если нужда особая, так и скажи. Отдаляться
стал Мирон от нас. Нехорошо.
И было похоже, что этот упрек отец сделал скорее себе, нежели сыну.
Андрею стало жаль отца. Хотелось защитить и Мирона, который не только не
отдаляется от семьи, но как раз собирается внести в дом новый, светлый
лучик. А как объяснишь все это? И зачем сейчас объяснять, когда с минуты на
минуту и так все станет на свои места. Конечно, нехорошо, что очень долго
Мирон таится от родителей. Но тут ничего не поделаешь, характер у человека
такой. А то, что к ужину не успели Мирон с Ольгой, вот это извинить никак
нельзя.
Андрей попытался перевести разговор на другое и стал расспрашивать
отца, а где же находятся залежи свинцовой руды, которую тогда нашли и