"Евгений Сартинов. Полет Стрижа" - читать интересную книгу автора

Встав из-за стола Арифулин, достал из сейфа личное дело, открыл, начал
читать. Хмыкнул с недоумением, еще раз перечитал, уже вслух:
- Рост сто семьдесят три, вес шестьдесят три. - Всмотрелся в скуластое
лицо Стрижа на десятилетней давности фотокарточке. - Чего Мурай так психует?
Натуральный Стриж, невелика птичка.
В кабинет между тем вошли четверо старших патрульных машин и Голома.
Арифулин поднялся из-за стола и, стараясь говорить официально, произнес
небольшую речь:
- Товарищи офицеры, получены оперативные данные о том, что вернувшийся
из мест заключения матерый уголовник Стрижов Анатолий Васильевич принялся за
старое. Есть уже два пострадавших, кроме того, преступник вооружен! Задача -
обезвредить его любой ценой.
При этом начальник горотдела многозначительно посмотрел на Голому. Весь
этот спектакль предназначался только для него. Не будь Голомы, Арифулин
просто сказал бы остальным четверым: вот этого надо убрать. На них он
полагался целиком и полностью. Это была его гвардия, преданная лично ему и
повязанная кровью. Всех четверых он спас в свое время от тюрьмы, и они в
долгу не оставались. Ну а Голома? Арифулин знал, что лейтенант ненавидит
Стрижа, и решил сыграть на этом. Но глядя сейчас в выпученные от усердия и
напряжения глаза "вечного" лейтенанта, он вдруг засомневался. "Боже, какой
осел! Неужели он и здесь дров наломает?"
- Все ясно?
Четверо просто кивнули, Голома же щелкнул каблуками и рявкнул:
- Так тошно! Разресите итти?
- Идите! - отослал его подполковник. Участковый, круто развернувшись и,
как на плацу, печатая шаг, двинулся к двери. Оставшиеся милиционеры давились
от смеха. Это "так тошно" давно вошло в местный фольклор и не переставало
веселить публику.
- Как он мне надоел! - пожаловался Арифулин своим подручным и нажал
клавишу вызова дежурного.
- Зыков? Тормозни там Голому, дай ему в подчинение двух орлов и пусть
пешком, да-да, не ослышался, пешком патрулирует свой участок. Все!
- Ей-богу, если Стриж его грохнет, я буду только рад. Ну вы-то все
поняли? - снова обратился он к подчиненным.
Те дружно закивали головами. Арифулин протянул им пачку "Мальборо" и,
пока старшие машин разбирали сигареты, добавил:
- Не чикайтесь там. Как увидите, обойму всадите, а там уж и протоколы
писать можно. Кто его грохнет, в отпуск пойдет в июле.
У каждого свои стимулы и поощрения.
Он вытащил из дела фото Стрижа.
- По ходу отдайте в лабораторию, пусть размножат и десять штук принесут
мне, срочно.
Оставшись один, Арифулин подошел к большому зеркалу, критически оглядел
себя, вытащил из кармана расческу и стал аккуратно, волосок к волоску,
укладывать волнистые волосы. Закончив с этим, еще раз изучил отражение и
остался очень доволен. Начальник милиции был моложав, строен, даже сухощав.
Роскошные усы под Боярского, виски с благородной проседью, черные
выразительные глаза. Хорош был собой милицейский бог, на слабый пол
производил неизгладимое впечатление. Один только недостаток: желал, чтобы,
звали его полковником. Не хотел слышать маленькую приставочку "под", хотя и