"Евгений Сартинов. Тихая провинция (Маятник мести)" - читать интересную книгу автора

старым воровским законам, свято чтил своих "героев", и вернувшийся с
отсидки
инвалидом Михай вскоре занял "королевский" трон в своем небольшом
районе. Правда была и в том, что милиция старалась не связываться со
стариком. Все его нынешние "подвиги" тянули максимум на пятнадцать суток, а
так хоть какой-то "пастух" необузданного воровского стада. К нему шли, если
возникал какой-то спор, в других случаях дело кончалось бы поножовщиной, но
с его мнением считались.
Неясная мысль, крутанувшаяся в голове Нечая, показалась ему забавной,
и он глянул на часы, засекая время, за которое Михай спустится со своего
"Скворечника". С полгода назад у Михая обострилась старая болезнь
кишечника, он чуть было не отдал концы. Его подручные тогда таскали в
квартиру не водку и анашу, а одно крестьянское молоко, попросту отбирая его
у дорожных молочниц. Те сначала сильно ругались, потом плюнули, одна банка
молока в день на десятерых не стоила таких тревог, а только просили вернуть
дефицитную тару. И выжил,
выкарабкался "старый волчара". Только ослаб сильно. По весне начал
выходить, но упав на лестнице вскоре сломал руку.
Из-за угла дома Михай показался минут через десять. Шел он тяжело,
опираясь на палку с красивой ручкой из наборного цветного плексигласа. На
не слишком свежую майку старый уголовник накинул легкую спортивную куртку,
но застегивать ее не стал, так что впалая его грудь и морщинистая шея
как-то по особенному бросились в глаза Нечаю.
"А ведь ему еще нет пятидесяти, - мелькнуло в голове у Геннадия. -
Хотя почему пятидесяти? Сел он в двадцать пять, это я точно помню, Михай
сам в зоне говорил. Отсидел он пятнадцать и уже пару лет на свободе. Боже
мой! Ему же только-только перевалило за сорок!"
Между тем действие на базарчике развивалось своим чередом. Бабка, уже
изрядно "прокачанная" соседками, испуганно смотрела на приближающегося
варнака. Остыл немного и ее дед, хотя по инерции продолжал хорохориться.
- Ну так что, деревня, хвостом бьем, на дурика прокатить желаем?- не
торопясь начал свою речь Михай.
- А чего это мы еще и тебе должны платить? - заерепенился дед,
выпячивая грудь, туго обтянутую зеленой солдатской рубашкой. - За место мы
заплатили, а тебе с какого рожна еще платить?
- Вань, может заплатим? - начала дергать старика за рукав жена.
Морщинистое лицо старого уркагана не выражало никаких эмоций. Глаза
из-под кустистых бровей казались блеклыми, словно голубизна их
повыцвела от времени и лишений. Но промелькнуло в них что-то вроде молнии,
передернулось судорогой лицо, и с неожиданной яростью Михай обрушился на
зеленую пирамидку нехитрого урожая старых крестьян. В несколько пинков
старый зэк раскидал вилки под ноги прохожим, в небольшую лужу, оставшуюся
после ночного дождя, под колеса стоящих за прилавками автомашин.
- Ты что, сволочь, делаешь?! - кинулся на Михая дедок, но, получив
неожиданно сильный толчок в грудь, отлетел назад и, споткнувшись, обрушился
задом на собственные овощи, окончательно завершив этим полный разгром
своего торгового места.
- Милиция! Убивают! - закричала старуха, отчаянно оглядываясь по
сторонам.
Нечаю тоже казалось, что совсем недавно на другом конце базарчика