"Евгений Сартинов. Пленники тайги" - читать интересную книгу автора

табака, и приправлялся стылой сыростью. Два небольших окошечка, ставшими
серыми о многолетнего слоя копоти и грязи, пропускали так мало света, что
геолог не сразу разглядел за импровизированным столом из большого ящика
человека, лежащего лицом вниз на железной кровати. Оставив у порога карабин
и рюкзак Семен шагнул вперед, покосившись на стол с остатками былого
пиршества: пустую бутылку из-под питьевого спирта с истлевшей от старости
этикеткой, тремя закопченными от чифира кружками и пустой, косо взрезанной
консервной банкой с кровавыми следами томата. Худощавый парень в серой от
грязи и старости майке свернувшис клубочком лежал на кровати, сбросив на
пол синее тощее одеяло армейского образца. Подняв его и отряхнув Астахов
укрыл щуплое тело хозяина убогого жилища. Семен уже не сомневался, что это
и есть нужный ему человек. На это указывала висевшая над потертым гобеленом
с тремя аляповыми оленями синяя фуражка гордыми аэрофлотовскими крылышками.
Когда через полчаса Степан Мазур поднял тяжелую от похмелья голову, в
домике с веселым треском топилась печь, а незнакомый ему человек не
торопясь пил за столом горячий чай, разглядыва развешанные по стенам и
засиженные мухами картинки, позаимствованные из журналов застойных времен.
С полминуты бывший бортмеханик озадаченно рассматривал незнакомца, пытаясь
вспомнить, с ним он вчера пил или нет, потом оставил эти тщетные попытки и
просто спросил: - Ты кто?
- Я? Семен Астахов. В прошлом геолог, сейчас волей судьбы охотник.
Мне надо тебя кое о чем расспросить. Хорошо?
- Надо так надо, - пожал плечами Мазур, с трудом усаживаясь на
кровати. - У тебя выпить нету?
- Откуда, я два часа как из тайги вышел. На вот, хлебни чайку, -
предложил Семен, протягивая хозяину кружку.
- Давай хоть чаю, - согласился тот, дрожащими руками принимая
предложенное гостем лекарство от похмелья. Минут через пять Мазур согрелся,
более того, в глазах его появилось некое понимание смысла жизни. На вид он
показался Астахову лет тридцати, с симпатичным худощавым лицом несколько
испорченны рыхловатой, как после оспы кожей.
- И про что ты хотел меня спросить?
- Ты был здесь позапрошлой осенью, в сентябре? - с замиранием сердца
спросил Астахов. Больше всего он боялся, что бортмеханик ответит
отрицательно. Но тот согласно кивнул головой.
- Да, было дело. Как раз наша вахта.
- Дырку от пули в КА - 1056 ты заделывал?
Мазур настороженно глянул на геолога, в темных глазах его промелькнул
явный страх.
- Ну я, а что? - нехотя признался он.
- Это я ее проделал, из вот этого карабина. Так сказать, обеспечил
тебя работой.
- А, вот оно что, - с явным облегчением протянул механик. - Значит ты
все-таки жив остался? Это хорошо. Дай сигарету.
Пока он раскуривал свою вонючую "Приму", Семен налил себе еще чаю
щедро приправленного сушеными листьями бадана и рододендрона. Мазур же
подложил под спину плоскую подушку и, откинувшись поперек кровати, начал
вспоминать, чередуя разговор с затяжками сигарет и глотками горячего чая.
- Я в том полете не был, но по рассказам все хорошо знаю. Эти трое
появились у нас дня за три до полета, откупили вертушку, сказали что надо в