"Евгений Сартинов. Криминальный гамбит" - читать интересную книгу автора

Бесшумное появление рослого мужика вызвало неадекватную реакцию братвы. Все
вздрогнули, готовые в любой момент схватиться за пушки, а один в сердцах
выматерился.
- ...Ты, что ли, тут главный?. - спросил он.
- Ну я, - буркнул Пашка.
Братки оценивающе рассматривали "начальника".
- Похоронить надо тут одного, как, сможешь?
- Сейчас, что ли? - удивился Бурлак.
- Ну да.
- Чего ночью-то?
- Днем нам некогда, - хохотнул русоволосый парень.
- Бумаги-то есть на него? - спросил Пашка.
- А как же, вот. - И Шурик, а это был именно он, протянул могильщику
несколько крупных купюр. Бурлак равнодушно посмотрел на них и, сунув в
карман, спокойно ответил:
- Поехали.
Казалось, ничто не может вывести могильщика из равновесия, и в тот
вечер он удивился, пожалуй, впервые, когда окровавленное тело извлекли из
багажника и сбросили в яму.
- Чего, прямо так и закапывать? - оторопел Бурлак.
- Так перебьется. Собаке собачья смерть.
- Ну и ладно, - согласился Пашка. - Только мусульмане и те своих хоть
в тряпку да заворачивают.
- Учтем на будущее, - усмехнулся Шурик, почти по-дружески взяв
могильщика под руку, сказал:
- Только о том, что сегодня видел, ты, паря, забудь. Не было никакого
покойника, понял?
Бурлак спокойно выдержал немигающий взгляд и ровным голосом ответил: .
- Мне по хрену, кого вы тут хороните, только за тобой литр водки и
батон колбасы. А деньги мне твои не нужны. У меня и так все есть.
И вернул парню ассигнации.
- Не, ты че, серьезно, что ли? - обалдел Шурик. - Не прикалываешься?
Хоть сотню возьми, че кобенишься-то?! Купишь себе чего-нибудь.
С большим трудом он тогда все-таки затолкал сотенную в карман
могильщика.
С тех пор они заявлялись к Бурлаку еще раза четыре. Расценки остались
прежними. Вот и сейчас Пашку ожидал пакет с традиционным батоном колбасы,
булкой хлеба и парой бутылок водки.
Грунт в этом месте попался тяжелый, и вопреки правилам Пашка вылез из
ямы отдохнуть. Он наслаждался свежим утренним воздухом. Тишина и покой, как
всегда, умиротворяюще действовали на него: хотелось сидеть вот так, хоть до
вечера, пребывая в каком-то тихом покое. Из оцепенения его вывел
раздавшийся стон.
Бурлак подумал, что ему показалось, убеждал себя, что послышалось,
мало ли что... И когда он почти полностью уверовал в свои рассуждения,
раздался второй стон, настолько явный, что Пашка не стал ничего
придумывать, а мгновенно понял, что это именно стон и идет он из скатки
ковра.
Волосы на голове его зашевелились, хотя он давно не боялся покойников,
знал, как они выглядят и через год, и через два... За время, проведенное на