"Евгений Сартинов. Сабельный полумесяц (Последняя империя, книга #2)" - читать интересную книгу автора

- Ага, купил я все-таки их! - восторженно закричал Владимиров. - По
своим бьют!
Со стороны талибов и в самом деле заполошно били и били вверх красные
ракеты. Владимиров так же еще раз стрельнул из своей ракетницы, потом
обернулся к своим подчиненным.
- Надо уходить пока темно. Против артиллерии не попрешь. Пойдем так, -
он махнул рукой в противоположную от реки сторону. - Между ними. Я первый,
Кадыров за мной, ты, Виктор, замыкающий. Вперед!
Взяв на изготовку пулемет Владимиров выпрыгнул из окопа и пригнувшись
побежал вперед. Его маневр повторил таджик, с другой стороны реки тупо
бабахнула пушка, Аксенов уже оперся на бруствер, когда свист снаряда начал
нарастать с пугающей быстротой, время словно замедлило свой шаг, Виктор
застыл в этой позе в оцепенении, а затем вспышка и грохот взрыва слились в
одно целое, отключая сознание лейтенанта...

***

Первое что он почувствовал очнувшись, это тяжесть. Ему было тяжело
дышать, думать, шевелиться. Виктору было очень плохо, он лежал на животе, в
голове словно стучал упрямый молотобоец, лейтенанта тошнило, весь мир
кружился вокруг него, и еще эта тяжесть... Полежав несколько минут Аксенов
застонал, чуть пошевелился, и от этого звука и этого движения его чуть не
вывернуло наизнанку. Прошло еще минут десять, прежде чем лейтенант сумел
набраться сил и приподнять голову. У него сложилось впечатление что ее
кто-то держит сверху, и лишь преодолев эту странную тяжесть Аксенов
почувствовал облегчение и болезненный удар света по глазам. Зажмурившись он
переждал немного, и начал оглядываться по сторонам. Похоже что его завалило
землей в том же самом окопе. Превозмогая тошноту Виктор целиком выбрался из
земляного плена и наконец-то вздохнул воздух полной грудью. Отдышавшись от
осторожно потрогал больную голову руками, убедился что она на месте,
осмотрел себя и понял что даже не ранен.
"Повезло, - подумал он, замедленным жестом стряхивая с головы остатки
серой таджикской земли. - Только контузило".
Сквозь вязкий шум головной боли начали проникать еще какие-то
неприятно знакомые звуки. Сначала Виктор пытался понять где он их слыхал,
потом оставил это занятие и, приподнявшись, выглянул из полуразрушенного
окопа. То что он увидел заставило его снова торопливо пригнуться. Очевидно
после контузии у него ослаб слух, иначе бы он не воспринимал рев тяжелых
грузовиков как отдаленный, однообразный шум. Совсем рядом, метрах в ста от
него тянулся на другой берег Пянджа понтонный мост, и по нему ехали и ехали
танки, бронетранспортеры, а больше всего именно грузовики полные народу.
Нашарив в песке фуражку Аксенов прикрыл ее свою не успевшую загореть бритую
голову и снова осторожно выглянул из окопа. Да, это были талибы, в серых
халатах, в грязно-зеленых чалмах и круглых пуштунских шапках. Лейтенант
отчетливо видел их лица, продолговатые, худощавые, с острыми длинными
носами и миндалевидным разрезом глаз. И эти жадные, черные глаза были
устремлены вперед, они словно были уже там, на плодороднейших равнинах
Узбекистана и Туркмении, там где нет суровой зимы, много фруктов, еды, и
еще больше проклятых неверных, а так же мусульман, забывших об истинных
законах шариата. Они вернут им истинную веру, не всем, тем кого помилуют, а