"Леонид Сапожников. У нас в Кибертонии..." - читать интересную книгу автора

столик.
- Перед вами, - сказала Машина, - маленький цветок высокогорных лугов.
Он появился на свет слишком рано, сильно озяб и наверняка погибнет, если
его не спасти. А спасти его может только музыка. Сыграйте для него, мои
милые, разумные девушки!
Первая кандидатка подошла и столику и сняла с бледно-розового пятнышка
хрустальный колпачок.
- Аккордеон! - приказала она ассистентам и заиграла что-то бодрое,
веселое, похожее на физкультурный марш. "Вставай, расправь лепестки -
раз-два, три-четыре! Не гнуться, держись ровнее - вдох-выдох, раз-два!.."
Она играла все быстрее, громче, повелительнее, но цветок даже не
шелохнулся, и кандидатка, высоко подняв голову, возвратилась на свое место.
Следующая девушка попросила скрипку. Она очень жалела бедный маленький
цветок, такой больной, такой одинокий; ей так хотелось, чтобы он скорей
поправился и рос у нее на балконе в красивом просторном ящике.
Третья кандидатка села за рояль и стала возмущаться слабостью цветка.
"Будь же ты мужчиной, бери пример с лопуха! Посмотри на крапиву - она
женщина, да и то не даст себя в обиду!"
Девушки утешали цветок, льстили цветку, командовали цветком, а он
лежал, озябший и безжизненный, на грудке сырой земли... И вдруг он
вздрогнул, как вздрагивают от неожиданности люди, - это запела над ним
пастушья свирель. О луге в горах, где растут такие же цветы, как он. О
солнце, которое будет греть с каждым днем все теплее. О многих других
понятных цветку вещах. Люди, слушая игру Айи, начинали верить, что цветок
вырастет красивым и высокий, он сам начинал в это верить и выпрямлялся,
выпрямлялся, выпрямлялся, а старые мудрецы не дыша следили за ним и, когда
свирель смолкла, с облегчением вздохнули; "Будет жить!"
Покинули помост кандидатки, заняли их место юноши; у профессора
Сурдинки затекла рука, которую он поднял, требуя тишины, а кибертонцы все
еще ликовали. Даже семейство Неверьушамсвоим, которое пришло сюда в
надежде увидеть провалы и конфузы, порезало на части заранее
приготовленные транспаранты "Ай-я-яй!" и составило из этих частей "Айя!
Айя! Айя!".
Наконец площадь утихла, но ненадолго. Кандидаты сняли домино, и все
увидели, что на помосте среди других стоит Тирляля. Тот самый Тирляля!
Всем известный Тирляля! Ой, потеха!..
Машина что-то говорила, но ее никто не слышал - все утонуло в смехе
саксофонов. А Тирляля сцепил большие обветренные руки и смотрел на солнце,
- оно тоже смеялось, хоть и само было рыжее.
Изобретения кандидатов занимали так много места, что жюри решило
показать их на экране. Под крышей Весеннего Дворца натянули белое
полотнище, и по знаку профессора демонстрация гигантов началась. Показали
машину, делающую из мухи слона, и машину, превращающую стадо слонов в стаю
мух. Показали механическую гору, которая шла к Магомету, и автоматического
Магомета, который шел к горе. Было там кибернетическое чудо-юдо,
полукит-полуспрут, передняя половина которого имела очень умный вид, но
ровно ничего не делала, а задняя, чтобы привлечь всеобщее внимание, била в
медные колокола.
С каждым кадром нетерпение зрителей росло, всем хотелось узнать, что же
придумал голубятник, но вот экран погас, а его имя так и не было упомянуто.