"Леонид Сапожников. У нас в Кибертонии..." - читать интересную книгу автора

- Возьмите меня. Профессор! - решительно подняла руку Айя.
- И меня! - глухо сказал Дон Кибертон.
- И нас! - дружно выступи, ли вперед ассистенты.
- Ну что вы, что вы! - замахал руками профессор. - Я же сказал, мне
нужны только двое. Прошу вас. Синьорина, на судно! Добро пожаловать. Дон!
- А меня, меня забыли! - выскочил откуда-то из-за спин Неверьушамсвоим.
- Это несправедливо, что я не еду! Граждане, будьте свидетелями!
- Успокойтесь, прошу вас, успокойтесь! - смутился профессор. - Коллега
единственный среди нас имеет опыт борьбы с Транатаном. Человеку с такими
заслугами невозможно отказать. Мы берем вас с собой, коллега!
Неверьушамсвоим беспомощно огляделся по сторонам и увидел восхищенные
лица.
Отступать было поздно, и он неверными шагами стал подниматься по трапу.
Румб Тромбон выбил трубку о борт и отдал двум своим помощникам длинную
команду, в которой часто повторялось непонятное иностранное слово. Те
забегали как черти, вспенилась за кормой вода, и "Мелодия бурь" отвалила
от причала. Вслед ей неслась нестройная музыка - это плачущие навзрыд
кибертонцы пытались исполнить бесшабашную песню "По-морям, по волнам,
нынче - здесь, завтра - там..."
Когда самые высокие здания Кибертонии растаяли в синеве гор, профессор
и Айя сели играть в "крестики-нолики", Тирляля пошел в рулевую рубку
испытывать глубинный компас, а Неверьушамсвоим облюбовал большой
спасательный круг и незаметно вырезал на нем свои инициалы. Закончив эту
операцию, он забился в укромный уголок и с чувством исполнил на волынке
попурри из похоронных маршей. Он никогда еще не играл так хорошо.
После ужина профессор включил телевизор. Шла вечерняя кибертонская
программа "Спокойной ночи, граждане!". Через весь экран друг за другом
медленно проходили бараны. Их нужно было считать. На трехсотом баране
глаза Айи стали слипаться. На трехсот семидесятом уснули Тирляля и
Неверьушамсвоим. Тут Сурдинка хитро улыбнулся, достал из портфеля
коробочку с леденцами, но открыть ее так и не успел. Четырехсотый баран
сделал свое дело: к рокоту мотора присоединился мощный профессорский храп.
Ночью Сурдинку разбудил Румб Тромбон. Они вышли на палубу.
- Чертовщина, адмирал, - тревожно блеснул глазами моряк. - Компаса
рехнулись. Гляньте.
Действительно, стрелка компаса Тирляля и магнитная стрелка корабельного
компаса были направлены в разные стороны. Что это могло значить?
- Спокойно, Румб, - сказал озадаченный профессор. - Дайте карту и
позовите остальных.
Тирляля, поёживаясь спросонья, долго рассматривал обе стрелки.
- Мой компас не врет, - заявил он наконец. - Ставлю свою шпагу против
швейной иглы!
- Я всегда верил в ваше изобретение, Дон, - пожал его руку Сурдинка. -
Лжет магнитный компас, и лжет со злым умыслом. Следуя его показаниям, мы
попали бы на остров, название которого говорит само за себя - Змеиный! Вот
карта, прошу взглянуть.
- Капитан, а вы уверены в своих людях? - спросил, озираясь,
Неверьушамсвоим.
- Одного из них, длинного, я знаю: его покойная бабушка всегда
предпочитала музыке рисование...