"Игорь Сапожков. Перегон " - читать интересную книгу автора

- Хм... Тогда хоть водки купи. И курева...
- В поселке все знают, что монахи не пьют и не курят... Если хочешь
можно у староверов махрой разжиться.
- У меня твоя махорка уже из ноздрей прет...
- Тогда как хочешь...
Неожиданно, небо расколола пополам яркая молния, вслед за ней прогремел
раскатистый гром и с неба упало несколько тяжелых капель.
- От житуха пошла, - не обращая внимание на дождь продолжал Фадей, -
полные гаманцы капусты, а потратить некуда... Брат Савелий, мож в буру
срежемся?
- Ты перед кем понты колотишь урка? Рогами звенеть, что семечки
лузгать, здесь их и не таким обламывали... Да и не по масти тебе со мной
быковать!
Кривая улыбка медленно сошла с лица Фадея. Не обращая на него внимания,
Савелий махнул рукой Валере, чтобы тот спускался и топопливо двинул в барак
для монахов. Спустя пять минут там собрались все обитатели монастыря и два
гостя, к тому времени жестяную крышу уже беспощадно лупил злой сибирский
ливень. Савелий зажег масляный фитиль лампады и увлек гостей в дальний угол.
- Здесь устраивайтесь, - он указал на две деревянные кровати, - дождь
на всю ночь зарядил, в сруб до утра не добраться. Матрацы и одеяла, вон в
коридоре возьмите, уборная на заднем дворе... Доброй ночи!
- Опять на нары, - раздраженно выдохнул Фадей, когда Савелий скрылся в
глубине барака.
Застелив матрац, Валера одолжил у монахов нитки и стал подшивать
разорванный рукав бушлата. Фадей дремал уткнувшись лицом в стену барака.
После вечерней молитвы, Савелий пришел их проведать.
- Вот, почитай от скуки... - он осторожно положил на кровать потертую
Библию.
- Я читаю только сберегательные книги, - не глядя ответил Фадей.

* * *

Первыми мылись женщины, они долго сидели в жарко натопленной бане.
Хозяйка оттирала гостью упругой мочалкой из люфы, потом вымыла ей голову
настойкой крапивы и напевая песню расчесала подросшие за последнее время
волосы старинным гребнем. Вышли они раскрасневшиеся и счастливые, одетые в
длинные ночные сорочки. За ними отправились париться Роман Григорьевич и
Саша, они хлестали друг друга дубовыми вениками, фыркали обливаясь холодной
водой из деревянной кадки, потом пили медовуху, а захмелев вели долгую
задушевную беседу. Когда вернулись в дом, женщины уже спали, а на столе
стоял заботливо прикрытый углами скатерти ужин. Дождь то ослабевал, то
набрасывался с дикой силой, поливая землю потоками холодной воды, громовые
раскаты сотрясали стены дома. Под утро он лишь слегка моросил, а стены дома
продолжал сотрясать здоровый храп хозяина.

* * *

Виталик спросонья резко сел и со всей силы ударился головой о торчавший
из стены стальной кронштейн. Не почувствовав боли его руки медленно поползли
к голове и только когда пальцы наткнувшись на мокрую ушанку, ему полегчало.