"Борис Сапожников. Наука побеждать " - читать интересную книгу автора

сопротивление нам оказали минут через пять после того, как мы ворвались
внутрь летучего левиафана. В длинном коридоре британцы соорудили нечто вроде
баррикады, и обстреляли нас. Мы не стали ввязываться в перестрелку, налетев
на них и, как говориться, взяв на копье в считанные секунды.
А вот мостик пришлось штурмовать по всем правилам. Он был хорошо
укреплен, и дрались британцы отчаянно. Нас встретили ураганным огнем, так
что пришлось все же залечь за порог у дверей в коридор и палить в ответ. Что
впрочем, не приносило ощутимого результата.
- Эх, жаль, гранат нету! - пожаловался Булатников. - Закидали бы мостик
враз!
- Чего нет, того нет, - пожал плечами Антоненко. - Надо прорываться
так!
- Это да, - кивнул Булатников. - как обычно, мы первые, вы - за нами!
Полундра!!!
И он без предупреждения вскочил в полный рост и бросился к входу на
мостик. Воздушные пехотинцы кинулись за ним. И легли все как один под пулями
британцев.
- Солдаты, вперед! - не дал нам опомниться Антоненко. - Вперед!
Мы пробежали по коридору, все еще затянутому пороховым дымом, и
обрушились на не успевших зарядить мушкеты британцев. Стрелять не стали,
пустили в дело штыки. Схватка была очень короткой, но яростной. На мостик мы
ворвались окровавленные и злые что твои черти. Кажется, капитан и офицеры
дредноута пытались сдаться нам, но мы никого не щадили. В этот момент мы
были более зверьми, нежели людьми, а звери жалости не знают. Хищные
опьяненные кровью звери. И единственное, что делает нас людьми - это
способность раскаиваться и мучится совестью после, ну и конечно, кошмары,
преследующие долгими ночами.
- Что теперь, господин штабс-капитан? - спросил у Антоненки подпоручик
Эбергард-Шютц.
- Отходим к стрелковой галерее, - приказал тот, - и дожидаемся
батальон. На "Гангут" вернемся все вместе.
- Есть, - ответили мы.
Мы отступили к стрелковой галерее, следуя тем же стрелкам, какие были и
на "Гангуте". Правда, никто из нас не разумел английского, и ориентироваться
приходилось по кровавым следам и нашим представлениям о языке бриттов.
Бросать тела воздушных пехотинцев и наших солдат, павших при штурме мостика,
очень не хотелось, однако тащить их с собой через весь дредноут не
представлялось возможным. Тем более, что враг мог атаковать нас в любой
момент. Британские офицеры и сержанты должны были привести своих солдат в
чувство и организовать нам сопротивление.
- Что с Булатниковым? - спросил у Антоненки майор Губанов, когда мы
вернулись на стрелковую галерею. Остальной батальон уже был тут, ждали
только нас.
- Убит, - ответил штабс-капитан, - как и вся ландунгс-команда. При
штурме мостика.
- Понятно, - кивнул командир. - Что с мостиком?
- Офицеры оказали сопротивление и были убиты, - отрапортовал
Антоненко, - машинерия уничтожена.
- Ясно. - Губанов вскинул руку с окровавленным тесаком и дал отмашку,
чтобы экипаж опускал секцию борта, и мы могли вернуться на "Гангут".