"Ричард Сэпир, Уилл Мюррей. Небо падает (Дестроер)" - читать интересную книгу автора

- Да, - сказал тогда Чиун. - Не понимаешь.
Годы спустя Римо понял, что Чиун учил его думать. Ничто не бывает
красивым просто так. Часто наиболее опасное облачается в блеск и сияние,
чтобы привлечь жертву. Но то, что увидел Римо в небе, было не
красотой-приманкой. Римо увидел за этим безразличие Вселенной. Оно могло
уничтожить сотни миллионов жизней, даже не заметив этого, потому что для
изначальной логики Вселенной жизнь неважна. Римо смотрел на прекрасное
кольцо, сужавшееся у него на глазах и думал обо всех этих вещах, а офицер
рядом с ним продолжал твердить, что поле, которое он искал, перед ним.
- Отлично, - сказал Римо своим пассажирам. - Оставайтесь на местах.
- А куда мы денемся? - сказал морской офицер. На его мундире не
хватало одной из пятнадцати медалей, полученных им за то, что он никогда не
выходил в море. - Я уже целый час не чувствую своих ног.
На поле пахло паленым. Этот уголок Англии был вовсе не зеленым. Здесь
была желтая выжженная трава, как будто ее кто-то продержал денек в пустыне.
На металлических столах стояли клетки со сгоревшими животными. Римо слышал
сладковатый запах паленой плоти. В клетках не двигалось ничего. Несколько
человек в белых халатах стояли у столов и заполняли какие-то бланки. Один из
лаборантов собирал паленую траву. Другой собирал землю в пробирки и
упаковывал их в пластик. Третий пытался завести часы.
- Остановились, - сказал он.
У него был типично британский выговор. Странность этого языка была в
том, что по тонам, если пронумеровать их от одного до десяти, можно было
определить, к какому классу принадлежит тот или иной человек. Десять - член
королевской фамилии, у него акцент сглаженный, один - кокни, и акцент у
него резкий, как перечный соус. Человек, жалевший о своих часах имел семерку
- один из высших классов с очень легким налетом кокни.
- Привет, - сказал Римо.
- Чем могу вам помочь? - спросил человек, продолжая трясти свои часы.
Еще несколько лаборантов посмотрели на свои часы. У двоих часы шли, у
троих - нет. У человека был бледный английский вид, как будто лицо его
выцвело от солнца и радости. Лицо, созданное для тоски и печали, и, пожалуй,
для глотка виски время от времени, чтобы сделать его более терпимым.
- Даже не услышав, как он говорит, Римо сразу узнал бы в нем
англичанина. Американец сначала бы решил проблему с часами, а уж потом стал
бы разговаривать с незнакомцем.
- Меня интересует эксперимент. Возможно, здесь опасно, и я хотел бы
узнать, что вы делаете, - сказал Римо.
- У нас есть разрешение, сэр, - сказал лаборант.
- На что? - спросил Римо.
- На данный эксперимент.
- А в чем он заключается?
- Это контролируемая безопасная проверка воздействия солнечных лучей,
не защищенных озоновым слоем, на окружающую среду. А могу ли я спросить,
кого вы представляете?
- Их, - сказал Римо, указывая на машину, забитую сотрудниками органов
безопасности.
- Они, безусловно, производят впечатление, но что это за люди?
- Представители ваших органов безопасности.
- Есть ли у них какие-либо удостоверения? Извините, но я должен с ними