"Анджей Сапковский. Что-то кончится, что-то начнется" - читать интересную книгу автора

- На, выпей, - сказал он, садясь рядом. - Полегчает.
- Не знаю. Йеннифэр предупредила, что если от меня будет пахнуть...
- Пожуешь петрушку. Пей, подкаблучник.
Долгую минуту сидели в молчании, медленно потягивая пиво из кружек.
Наконец Лютик вздохнул.
- Цири уезжает, верно?
- Да.
- Знаю. Слушай, Геральт...
- Ничего не говори, Лютик.
- Ладно.
Снова замолчали. С кухни долетал приятный запах жареной дичины, щедро
приправленной можжевельником.
- Что-то кончается, - сказал Геральт с трудом. - Что-то кончается,
Лютик.
- Нет, - серьезно возразил поэт. - Что-то начинается.

IX

Послеполуденное время прошло под знаком всеобщего плача. Началось все с
эликсира красоты. Эликсир, а точнее мазь, именуемая поскрипом, а на Старшей
Речи - гламарией, при умелом применении удивительным образом улучшала
внешность. Трисс Меригольд по просьбе гостящих в замке барышень приготовила
большое количество гламарии, после чего барышни приступили к косметическим
процедурам. Из-за запертых дверей комнат доносился плач Цириллы, Моны, Эитнэ
и Кашки, которым запретили пользоваться гламарией - этой чести удостоилась
лишь самая старшая из дриад, Моренн. Громче всех ревела Кашка.
Этажом выше рыдала Лилия, дочка Даинти Бибервельта, потому что
оказалось, что гламария, как и большинство чар, совершенно не действует на
хоббиток. В саду, в кустах терновника, точил слезу медиум женского пола, не
знавший, что гламария вызывает насильственное протрезвление и сопутствующие
ему симптомы, в том числе острую меланхолию. В западном крыле замка рыдала
Анника, дочка войта Кальдемейна, которая не знала, что гламарию полагается
втирать под глаза, свою долю съела и в результате получила расстройство
желудка. Цири взяла свою порцию гламарии и натерла ею Кэльпи.
Поплакали также жрицы Иоля и Эурнейд, поскольку Йеннифэр наотрез
отказалась надевать сшитое ими белое подвенечное платье. Не помогло и
вмешательство Нэннеке. Йеннифэр ругалась, швырялась предметами и
заклинаниями, повторяя, что в белом похожа на какую-то долбаную
девственницу. Расстроенная Нэннеке тоже начала орать, упрекая чародейку в
том, что та ведет себя хуже, чем три долбаных девственницы вместе взятых. В
ответ Йеннифэр метнула шаровую молнию и развалила крышу на наружной башне,
что, впрочем, имело и положительную сторону - грохот вышел такой страшный,
что дочка Кальдемейна впала в шоковое состояние и у нее прошел понос.
Снова видели Трисс Меригольд и ведьмака Эскеля из Каэр Морхена,
которые, нежно обнявшись, крадучись проскользнули в беседку в парке. На сей
раз не было сомнения, что это они собственной персоной, ибо допплер Тельико
пил пиво в компании Лютика, Даинти Бибервельта и дракона Виллентретенмерта.
Несмотря на упорные поиски, гнома, выдававшего себя за Шуттенбаха,
найти не удалось.