"Джонатан Сантлоуфер. Живописец смерти " - читать интересную книгу автора

Нервно улыбнувшись, она разворачивается в сторону крохотной кухни.
Собственно, это прямоугольный альков в гостиной, чуть глубже стенного шкафа.
Она дергает цепочку. Загорается лампочка, которая освещает небольшой
холодильник, плиту с двумя конфорками, небольшую раковину и полку с тостером
и кофеваркой. Она снимает кофеварку, вынимает влажный коричневый фильтр и
швыряет в небольшую пластмассовую урну.
- Помочь? - спрашивает он.
- Я справлюсь. К тому же для двоих здесь тесновато.
Она загружает кофеварку, чувствуя на себе его пристальный взгляд.
Встряхивает волосами, стараясь двигаться увереннее.
Наверное, зря я привела его сюда.
Наконец она садится у стола с компьютером на стул с твердой спинкой,
повернув его к дивану.
- Через минуту кофе будет готов.
Он молчит, лишь смотрит на нее и улыбается. Она играет с ниткой на
манжете блузки, пытаясь придумать, чем заполнить тишину.
- Может быть, включить музыку? - Она встает, делает несколько шагов к
небольшому музыкальному центру в углу на полу. - Это у меня единственный
предмет роскоши.
Он подходит и опускается на колени рядом с ней. Пару секунд
рассматривает аккуратную стопку компактдисков, затем вытаскивает один.
- Поставьте это.
- Билли Холидей*? - произносит она, беря у него диск. - Потрясающая
певица. Ее грусть меня просто убивает.
______________
* Выдающаяся джазовая певица 30 - 50-х гг. - Здесь и далее примеч.
пер.

В его ушах долго звучат эти два слова.
Меня убивает... меня убивает... меня убивает... меня убивает... меня
убивает... меня убивает...
Из маленьких колонок начинает струиться музыка. Тему ведет кларнет, а
вскоре к нему присоединяется неподражаемый голос Билли, чуть с хрипотцой,
немного похожий на стон. И верно - первая же песня, "Господь, благослови
дитя", оказывается наполненной невыразимой печалью.
Она стоит рядом с ним на коленях, тихо подпевая, слегка покачивая
головой, волосы упали налицо. Он молча наблюдает за ней, как наблюдал весь
вечер, не переставая думать об этом, прикидывая то так, то эдак. И теперь
еще оставались кое-какие сомнения. Неужели пора начать все снова? Ведь
прошло столько времени. И все эти годы он вел себя как паинька. Но, протянув
руку и коснувшись ее волос, он уже знал, что сомневаться поздно. Она
вздрагивает и быстро встает.
- Я вас испугал? Извините, - произносит он, стараясь, чтобы голос
звучал ровно.
А сам смотрит, наслаждаясь ее пружинящей походкой, мягкими кошачьими
движениями, но затем ловит ее взгляд. Она стоит над ним и смотрит сверху
вниз как на какую-то жалкую тварь. Его настроение круто меняется, по телу
прокатывается острая злоба, и он чувствует, что готов.
- Я налью кофе.
Она поворачивается, но он хватает ее за руку.