"Владимир Санин. Новичок в Антарктиде (полярные были)" - читать интересную книгу автора

несколько дней до сих пор не дают покоя некоторым географам. Они никак не
могут простить Палмеру его оплошности и понять, что если бы даже Палмер
знал, что может первым ступить на неизвестную землю, то наверняка променял
бы этот не дающий ни цента прибыли приоритет на сотню бочек ворвани и
несколько дюжин тюленьих шкур. Факт остается фактом: Палмер открыл уже до
него открытую Антарктиду.
Отдавая должное последующим предшественникам - Уэдделлу, Биско, Смиту
и некоторым другим, - отмечу, что ими, как и Палмером, двигала погоня не
столько за географическими открытиями, сколько за китами и тюленями. Уэдделл
в поисках тюленей заплыл в одно из самых больших и холодных морей на земном
шаре, которое теперь носит его имя, равно как и тюлени Уэдделла, назвавшие
себя так в знак признательности капитану за то, что он покинул море, не
успев перебить их всех до единого.
К этому времени Антарктида получила наконец признание ученых; они
поверили в нее и насели на свои правительства с требованием экспедиций. И с
разных сторон к ледовому материку почти одновременно двинулись прославленный
француз Дюмон-Дюрвиль, первооткрыватель многих тропических островов, и
молодой энергичный англичанин Джемс Росс. Антарктида высоко оценила заслуги
обоих исследователей и навеки нанесла их имена на свою карту. Особенно
значительны были успехи Росса: на своем "Эребусе" он забрался на юг до 78-го
градуса южной широты, открыв по пути на побережье действующий вулкан. Чтобы
сделать приятное своему кораблю, Росс назвал вулкан Эребусом, что значит
"преисподняя". Королеве капитан подарил открытую им Землю Виктории, а самому
себе - гигантский шельфовый ледник Росса по площади раза в три-четыре
больше Англии.
А в канун XX века дошла очередь и до Южного полюса. Первым отправился
на его штурм норвежец Карстен Борхгревинк через ледник Росса. Но полюс знал,
что достичь его суждено другому, и посоветовал храброму норвежцу не искушать
судьбу. Однако, хотя Борхгревинк и зарулил своих собак обратно, рыцари
географических открытий уже не могли успокоиться. И настало время не
имеющего себе равных по драматизму антарктического поединка, в котором не
было стрельбы, но который закончился гибелью побежденного.
С двух разных сторон к Южному полюсу ринулись два великих
путешественника: англичанин Роберт Скотт и норвежец Роальд Амундсен. Но если
об экспедиции Скотта знал весь мир, то о намерениях Амундсена никто не
подозревал, кроме умевшего хранить тайну экипажа "Фрама", доставшегося
Амундсену в наследство от Нансена, и гренландских собак, давших обет
молчания. Поэтому Скотт не торопился - это обстоятельство и сыграло
трагическую роль в его судьбе. Когда он узнал о своем неожиданном сопернике,
было слишком поздно - норвежец опережал англичанина на добрую сотню
километров. К тому же Роберт Скотт, как истый представитель Альбиона, сделал
ставку на лошадей, а Роальд Амундсен - на собак. И в заочном поединке
победили собаки - маньчжурские пони Скотта пали, не выдержав борьбы со
льдом. А Скотт и его товарищи вынуждены были сами впрячься в сани, в то
время как экспедицию Амундсена к полюсу мчали собаки...
Вот что пишет Стефан Цвейг о безмерно трагической для Скотта минуте,
когда он ценой неслыханных мучений достиг полюса: "...черный флаг,
прикрепленный к поворотному шесту, развевается над чужой, покинутой
стоянкой: следы полозьев и собачьих лап рассеивают все сомнения - здесь был
лагерь Амундсена. Свершилось неслыханное, непостижимое: полюс Земли,