"Владимир Михайлович Санги. Семиперая птица " - читать интересную книгу автора

Сколько было с тех пор гроз! Но Семипёрую птицу никто не видел. -
Дедушка Лузгин говорил медленно, вполголоса. Он смотрел куда-то в сторону -
будто видел какие-то одному ему ведомые дали. Потом пришёл в себя и совсем
обыденно сказал:
- Счастье пришло неожиданно. И совсем не со стороны полудня. Была
великая гроза, поднятая русскими людьми, такими же, как и нивхи, бедными. И
не Семипёрая птица принесла нивхам Счастье. Ленин - вот кто дал нивхам
Кыс - Счастье. Оживи сейчас Ых-миф, он бы не ушёл от берега страны Счастья.
А Семипёрая птица - она осталась в сказке...
Дедушка Лузгин обвёл взглядом ребят. Колка и Урьюн молчали. По-видимому,
они ждали, что ещё скажет дедушка - им очень хотелось, чтобы Семипёрая
птица была и сегодня жива, чтобы она летала по земле и приносила людям
счастье.
Ребята аккуратно перевязали птице крыло, и оно уже не волочилось.
Дедушка огородил угол двора, накинул старую сеть, чтобы собаки не
забрались, и пустил туда птицу.


Семипёрая птица не ела уже несколько дней. Никто не знал, чем её
кормить. Давали траву - не ест. Давали хлеб и кашу - тоже не ест. И Колка
сказал Урьюну:
- Видишь, у птицы ноги, шея и клюв длинные?
- Ну и что же? - вопросом ответил Урьюн.
- Ноги у неё голые, будто штаны закатала, - сказал Колка.
- Ну и что же? - спросил Урьюн.
1 - Заладил своё "Ну и что же", - недовольно сказал Колка. - Не
можешь, что ли, догадаться, где она ходит?
- В воде.
- А раз в воде, значит, что ест?
- Наверное, рыбу или ракушки, - сообразил Урьюн.
- То-то, - тоном взрослого сказал Колка.
Ребята побежали на ближнюю тонь, где рыбаки метали невод, и попросили у
тёти Ласкук корюшки и селёдки.
Птица жадно набросилась на рыбу. Ребятам пришлось снова бежать на тонь.


3. В ГОРОД ЛЕНИНА

На берегу собралось много народу - провожали дочь Ласкук в дальнюю
дорогу.
Таркун, молодой моторист, первый в посёлке музыкант неуверенно выводил
мелодию "Подмосковных вечеров".
- Если бы знали вы, как мне дороги сахали-инские ве-че-ра-а-а, - тянул
Таркун, лукаво подмигивая.
А сахалинский вечер действительно был чудесен. Небо в горячем огне,
который выше, над головой, переходил в голубоватое струящееся пламя. Густая
позолоченная вода спокойно и мерно колыхалась. Молодёжь пела песни. В их
голосах слышалась светлая грусть. Всегда грустно провожать хорошего
человека. Но это вместе с тем и радость всех жителей Чайво.
- Пусть ветры приносят в Ленинград запахи твоей родной земли. Пусть