"Владимир Михайлович Санги. Изгин " - читать интересную книгу автора

приземистого дома.
И заметили люди: у старика появилась странность. Ни с того ни с сего
Изгин переставлял в доме нехитрую мебель. Высокий русский стол, обшитый
потрескавшейся, выщербленной клеёнкой, переносил от окна к глухой стене,
низкий стол - пырш - перетаскивал к нарам, менял местами толстые
чурбаки - сиденья.
Не знали люди, что после таких перестановок в доме убийственная тоска по
странствиям хоть ненадолго, но заглушалась: перестановка мебели создавала
иллюзию смены мест, переездов.
В нынешнюю весну перестановки так участились, что замученный длинноногий
стол стал жалобно скрипеть. И чтобы не расшатать его окончательно и как-то
отвадить себя от этой неодолимой потребности, старик прибил большими
гвоздями ножки стола к полу.
Шли дни. Долгожданная осень медленно, но вступала в свои права.
Нгаски-ршыхн - Чересхребтовый ветер, дующий с материка, - стал настойчивым
и до дерзости властным. Он взбеленил залив, который долго и упорно бил в
берег гривастыми волнами, будто зная, что отсюда ему суждено застывать.
Как-то утром привычно пропела дверь, вместе со светом в глаза ударили
силуэты лодок, но за ними старик не увидел живого плеска воды. Как глаза
мертвеца, холодно мерцала тусклая полоса. Старик облегчённо вздохнул:
скоро...


А пока он решил заняться промыслом нерп. Осенью нерпы не уходят в
море - в заливе достаточно пищи. Они просасывают тонкий лёд и дышат через
отдушины. Иногда выходят на лёд. Тогда их видно на ледяной пустыне за много
километров.
Ещё несколько дней стужи, и по заливу можно ехать. Изгин заточил лёгкий
гарпун, подтянул на нарте ремни, обрубком лесины подпёр дверь, чтобы
бродячие собаки не проникли в дом, и первым в селении открыл сезон дороги.
Откормленные собаки рванули и понесли Изгина к острову Лежбище. По целине
ещё не сбитого ветрами снега чётко обозначились две узкие полоски - след
Изгиновой нарты. Попарно привязанные к потягу собаки мчали легко. Над
заливом взлетала длинная песня полозьев. Впереди упряжки, соединённый с
потягом длинной постромкой, резво бежал передовик Кенграй. Он знал, куда его
направил хозяин. Каждую осень Кенграй ведёт упряжку на остров. Там его и всю
упряжку ждет свежее мясо нерпы. Старик не командует собаками - передовик
отлично знает дорогу.
Вдруг Кенграй резко бросился в сторону. Упряжка с визгом пошла за ним.
Изгин не остановил нарту, а только слегка притормозил. Кенграй, тыча носом,
стал разгребать чуть приметный бугор. Под тонким снегом оказалась чёрная
вода.
Отдушина! Обрадованный старик не по возрасту ловко спрыгнул с нарты и
отметил её веткой ольхи, прихваченной на всякий случай. Нерпа этой отдушины
по нивхским обычаям уже имела хозяина. Теперь если кто-нибудь добудет её,
обязательно отдаст хозяину отдушины.


...Покосившаяся бревенчатая изба, припорошенная свежим снегом, дохнула
на хозяина холодным сумраком. Изгин внёс меховую постель, юколу для себя и