"Шмиэл Сандлер. Призраки в Тель-Авиве" - читать интересную книгу автора

непривычно теплым. После долгих холодов вступила в свои права весна; все
вокруг ожило и затрепетало, радуя людей желанным обновлением. В другое
время она убедила бы мужа поехать в лес - по грибы, но теперь ее совсем не
задевало многоцветие бушующих красок природы, и она думала только о
дедушке и его непонятном поведении.
От Кадишмана Елизавета ушла с некоторым облегчением. О странном визите
покойника уже известно в полиции и ей, в сущности, нечего бояться;
лейтенант обещал охрану для детей.
"А все-таки, какой он злой человек, все нервы вымотал, спрашивая про
деда" Она знала, что детей из детского сада приведет домой тетя Ася,
пожилая репатриантка, прибывшая недавно из Краснодара; делать ей до вечера
было нечего и она решила заняться, наконец, личной жизнью.
Уже целую неделю, как ее отношения с мужем совсем разладились, и надо
было принимать срочные меры, чтобы помириться. Лиза чувствовала себя
виноватой перед Гаври и не знала, как вернуть его расположение. Ему не
нравилась его работа, он постоянно не ладил с начальством и раздражался по
мелочам. Елизавета ничем не могла помочь мужу, а только утомляла его
неуместными упреками и злилась на то, что они перестали выезжать по
субботам.
Целую неделю он ходил мрачнее тучи, не приносил ей цветы, как раньше, и
только вчера, после дедушкиного появления, им удалось поговорить, и то,
потому что она, вся в слезах, поведала ему о своих страхах.
Вначале он отнесся к этой истории с шуткой, полагая, что налицо
результаты ее увлечения мистикой, но после посещения кладбища, которое он
сам затеял, был, кажется, напуган не меньше ее.
Она позвонила Гаври на работу и предложила встретиться на улице Шенкин.
Благодаря дедушке появилась возможность пригласить мужа на свидание. Боже,
как глупо звучит "пригласить мужа на свидание" Может у него есть кто? Он
так осунулся в последние дни. Не может человек так переживать из-за
работы.
Как все тель-авивцы она любила улицу Шенкин за ее шумную суету и
бесчисленные уютные кафетерии, в которых можно сколько угодно сидеть, не
привлекая внимания и наслаждаясь уединением.
Супруги встретились в шесть. Елизавета выбрала угловой столик с
прекрасным видом на скверик и попросила официанта подать апельсиновый сок,
как только к ней подсядет муж.
Гаври, высокий брюнет с тонкими чертами лица, привычно поцеловал жену, и
устало опустился на стул.
- Опять выяснял отношения с начальством? - робко спросила Елизавета,
пытаясь завязать разговор.
- Нет, обошлось, - вымучено улыбнулся Гаври.
Небесталанный художник, вынужденный заниматься поденной работой он, как
все неудачливые люди, был чрезвычайно раним в обществе "профанов" далеких
от настоящего искусства.
- Знаешь, - сказала Елизавета, - а не махнуть ли нам на Юг, я так устала
сидеть дома.
Гавриэль курил, когда она говорила, и было непонятно, слышит он ее или
опять ушел с головой в свой "творческий кризис". Погруженный в свои мысли,
он мог молчать так час и больше. Эта странная задумчивость, граничащая
иногда с полным равнодушием к ней, обнаружилась в нем после свадьбы и