"Маргит Сандему. Дом в Эльдафьорде ("Люди Льда" #26)" - читать интересную книгу автора

Эскиль, получивший обратно свои дорожные сбережения, благодаря
вмешательству поверенного короля, тут же брякнул, что привык останавливаться
в лучших гостиницах. Глаза Терье на миг расширились, в уголках рта появилась
удовлетворенная улыбка.
- Лучше всего, если я смогу пожить в этом доме, - поспешил добавить
Эскиль.
Терье явно был не в восторге от этого.
- Здесь по ночам плачет ребенок, - сказал он. - Это так надоедает. Я
могу предложить тебе комнату и получше, юноша.
В доме Йолина? Прямо сейчас? Собственно, Эскиль не был еще готов к
этому, он чувствовал себя разбитым усталостью и голодом.
- В данный момент мне нужно просто поспать, - с неуверенной улыбкой
произнес он. - И детский плач мне вовсе не помешает. А если к тому же я
смогу перекусить здесь, это будет просто великолепно, поскольку я уже не
помню, когда ел в последний раз. Я плыл на весельной лодке почти весь день.
Он показал мозоли на ладонях. Терье озабоченно покачал головой, видя
такое легкомыслие.
- Ладно, если ты удовольствуешься жалкой каморкой, ты можешь
переночевать здесь. А утром мы поищем для тебя что-нибудь получше. Еду ты
тоже получишь, а руками твоими мы займемся!
- Спасибо.
Вскоре Эскиль улегся в постель в столь же опрятной, что и кухня,
комнатушке. Он был сыт и доволен, ладони его были перевязаны - и он
моментально заснул.
Посреди ночи он проснулся от долгого жалобного крика, выражавшего
невыносимые страдания.
Сев на постели, он прислушался.
И он различил еле слышный, утешающий женский голос. Это кричал ребенок,
и Эскиль содрогнулся от жалости, почувствовав, как к горлу подступает комок.
Как мог ребенок переносить такие страдания? Безутешные крики боли находили
отклик в нем самом, словно это страдал он, и на глазах у него появились
слезы сострадания.
Судя по всему, это был уже не грудной ребенок, голос у него был почти
как у подростка. Женщина бормотала ласковые слова, пытаясь утешить его, но в
голосе ее слышались отчаяние и безнадежность.
Открылась какая-то дверь, крики стали слышны громче. И тут послышался
сердитый мужской голос:
- Ты, что, не можешь заткнуть глотку этому чертову мальчишке? У нас в
доме гость!
Женщина что-то тихо и смиренно ответила.
- Тысячу раз я уже говорил тебе, чтобы ты дала ему дозу - и он затихнет
навек! - произнес грубый мужской голос. - К чему ему все эти мучения, ведь
все равно он не выздоровеет!
Женщина испуганно зашикала на него.
- Он может услышать тебя, Терье!
- Ну и что? Уж не думаешь ли ты, что он когда-нибудь выздоровеет? Дверь
снова захлопнулась.
Эскиль долго лежал без сна, прислушиваясь к жалобному крику ребенка,
который становился все тише и тише, пока, наконец, не прекратился.
Господи, что же это такое? Бедный, бедный ребенок! И бедные родители! У