"Маргит Сандему. Глубины земли ("Люди Льда" #24)" - читать интересную книгу автора - Ваша мать! Да, именно ваша мать. Вы, ее единственный ребенок, изо
всех сил - и физических, и душевных - стремились помочь ей, а она и пальцем не пошевелила, чтобы утешить вас, а ведь вы тоже горевали. Ни слова благодарности или утешения, она только брала... - Но ведь она была больна! - Нельзя быть настолько больной, чтобы забыть свою маленькую одинокую дочь. Неужели можно быть настолько эгоистичной, чтобы утопить себя в своей собственной печали и не заметить горя других? И вместо того, чтобы поблагодарить вас за два года самопожертвования, она предпочла бежать от своих собственных проблем и оставить беззащитное дитя с удвоенным чувством вины? - Я была уже не ребенок, мне было почти девятнадцать лет. - Вы все еще ребенок, - жестоко сказал он. - Вы настолько добры, что почти глупы! Вы всем позволяете себя использовать, а особенно этой проклятой семейке на холмах. - Но ведь они были так добры ко мне. Приглашали меня к себе домой и... - Они не были добры. Они купили вас и лишили возможности возражать и сломили своими подарками. И сейчас вы просто стоите и блеете что-то, не осмеливаясь сказать "нет". Это оказалось чересчур для Анны Марии. Слово "блеять" вызвало у нее смех, а за ним последовали и слезы. Она закрыла лицо руками. - Не могли вы бы уйти сейчас? Мне... надо отдохнуть. - Да, конечно, - он тут же поднялся. Немного постоял в нерешительности перед скрючившимся хрупким существом на кровати, глядя, как плечи поднимаются и опускаются от рыданий, которые она пыталась подавить. А потом дверь за ним захлопнулась. Коль Симон мгновение постоял в темном коридоре у Клары, не решаясь зайти за Пером, который, разумеется, сидел на кухне и болтал с Кларой, пока она готовила ужин для Анны-Марии. Коль прислонился к стене и закрыл глаза. Попытался выровнять дыхание, чтобы унять дрожь в теле. Еще никогда ему не приходилось сдерживать себя так сильно, как сейчас, когда он прикоснулся к этому маленькому, изысканному созданию там, в комнате! Ее мягкая, исцарапанная кожа. Ее отчаянные попытки скрыть свою беспомощность, свое горе из-за того, что кто-то напал на нее. Красота, ум, приветливый голос... Ее абсолютная доверчивость по отношению к нему - вперемешку с девичьей застенчивостью. Таких девушек - одна на тысячи. И она абсолютно недосягаема для потомка валлонских кузнецов, которого они называют Колем! Усталый и отчаявшийся, он открыл дверь на кухню. - Пошли, Пер! Нам надо на шахту. 10 |
|
|