"Маргит Сандему. Глубины земли ("Люди Льда" #24)" - читать интересную книгу автора - Очень мило, что вы позаботились об этом. Спасибо за помощь!
По выражению лица Нильссона было совершенно очевидно, что это не он ездил в город, но он охотно принял извинения за причиненные неудобства. Анна-Мария улыбнулась, немного ехидно, но виду не подала. - Вы позволите испечь для вас на Рождество пирог? В знак признательности? Ноздри церковного херувимчика раздулись от восторга. Но он лишь недовольно произнес: - Спасибо, фрекен, очень любезно с вашей стороны. - Ну что вы! Не ожидая никакой реакции, Анна-Мария направилась к двери и зазвонила в маленький овечий колокольчик, который она привезла из дома в Шенэсе. Он ужасно нравился детям. Но подумайте - дети пришли, оказывается, они ждали, спрятавшись под крышу. Удивившись, что они пришли в такую ужасную погоду, она попросила их сесть, и они сидели, как маленькие зажженные свечки, торжественные и напряженные. "Им нравится ходить в школу, - подумала она. Она что-то значит для них! - Хорошо, тогда я позабочусь, чтобы школа доставляла им радость". Нильссон с таинственным видом наклонился к ней. "Опять какая-то сплетня", - поняла она, но не могла так просто уйти. С плохо скрытым злорадством он прошептал: - Кстати, мы слышали в городе, что из сумасшедшего дома неподалеку сбежал преступник, насильник. Они считают, что он направился в эти края. Что одинокая женщина! - А он опасен? - У него топор. Анна-Мария взглянула на маленького Эгона, который так старательно прислушивался к их разговору, что даже уши у него оттопырились. Мальчик выглядел еще более посиневшим - насколько это вообще было еще возможно - в своих тонких одежках. Не стоило ему приходить. Наверное, его несло в школу, как щепку по ветру. Ей удалось выпроводить Нильссона, и они смогли начать урок. Дети очень оживились и заважничали, получив свои новые вещи. День прошел быстро. На перемене им разрешили остаться в классе. Анна-Мария поделилась с ними своим завтраком и постаралась тайком подсунуть Эгону самый большой кусок хлеба, потому что у него с собой почти ничего не было. Неуклюже упакованная горбушка в тряпке неопределенного происхождения. Поскольку в это время года темнело рано, она закончила уроки, пока еще было светло. Она подозвала к себе Эгона. Маленький испуганный малыш подошел к столу. - Эгон, ты не сможешь сейчас идти через пустошь один, это просто невозможно. Глаза его стали еще больше. - Кто-нибудь выйдет тебя встретить? - Нет, - прошептал он. Анна-Мария мягко спросила: - А ты не можешь подождать отца, ведь он в шахте? |
|
|