"Маргит Сандему. Глубины земли ("Люди Льда" #24)" - читать интересную книгу автора

родника жизни и принести чистой воды, которая нейтрализует действие воды
зла. Однако никто еще не смог отыскать зарытый сосуд. Страшно, что Тенгель
Злой проснется до того, как сосуд будет найден. Никому не известно, что
может его разбудить и каков он из себя.
Стало известно, что Тенгель Злой скрывается где-то в Южной Европе, а
также и то, что разбудить его может волшебная флейта.
Вот почему все Люди Льда так боятся флейты.


1


В глубинах земли струятся потоки темной воды.
Глубоко в душах людей струятся мощные потоки тоски и печали, любви и
ненависти, и отчаяния.
Никто не знает о скрытых водах земли. Никто не может прочесть одинокие
мысли человека.
Но все равно - они там. Скрытые глубоко-глубоко.

Иттерхеден* [Дальняя вересковая пустошь.] - так называлось это Богом
забытое местечко в Швеции. Сейчас оно, конечно, стало частью какого-то
большого района, и его прежнее название забыто. Многое изменилось, природа
подверглась поруганию. Но в 1815 году Иттерхеден по праву носил свое имя.
Голая пустошь лежала на краю суши, беззащитная пред яростью моря. Лишь
несколько искореженных ветром, почти стелившихся по земле сосен, и, конечно
же, вереск смогли удержаться здесь. Короткий, жесткий вереск перемежался с
торчащей то тут, то там редкой травой.
Отступив от моря, берег вздымался холодными бесплодными скалами, а за
ними тянулись красивые, мягкие очертания холмов - и так до леса, огромного и
непостижимого.
В то время в Иттерхедене жило совсем немного людей. Это был крохотный
шахтерский поселок. Большинство домов было разбросано между скалами и
холмами, ведь только они давали возможность спрятаться от постоянно дующего
с моря ветра. И на самой пустоши стояла пара домов. На окнах с
растрескавшимися подоконниками все время колыхались от ветра занавески. А к
наружным стенам домов ни смола, ни краска никогда не приставали надолго.
Рыбаков в Иттерхедене не было. Море было слишком неспокойным, а у
пустоши оно к тому же было полно подводных камней у самой поверхности.
Рыбацкие поселки начинались, по меньшей мере, через пару миль отсюда.
Весной пустошь была прекрасным видением, о котором можно было потом
тосковать все время. Ярко-зеленая молодая трава и армерии нежились на солнце
под прозрачным небом, а над бескрайними просторами высоко парили птицы. В
бабье лето пустошь на какое-то время тоже становилась прекрасной - она
пламенела. Это цвел вереск. Но поздней осенью, когда цвет вереска менялся на
пепельно-серый, а шторма безжалостно секли море, делая его белым, когда все
тонуло в полумраке, Иттерхеден казался поистине недобрым местом. И тогда
люди прятались в свои маленькие дома за скалы и просили Господа уберечь их
от ярости стихии.

В 1815 году в этом месте между морем и лесами появилась одна из рода