"Маргит Сандему. Глубины земли ("Люди Льда" #24)" - читать интересную книгу автора

послушны, пожалуй, даже забиты, что особых проблем с дисциплиной у нее не
возникало.
В душе у нее появилось новое, болезненное чувство. Ее охватило
отчаяние, потребность что-то сделать для этих бедных детишек, стать их
другом, человеком, которому они смогут доверять, действительно помочь им!
И, особенно, этому маленькому Эгону в его жалкой одежке, считавшейся,
наверно, выходной!
Анна-Мария украдкой поглядывала на него. Очевидно, ему умыли лицо,
когда он выходил из дома, на это надо было надеяться. Но, похоже, Эгон был
из тех детей, которые просто-напросто притягивают к себе грязь. Его мышиного
цвета волосы торчали во все стороны, застывшие от втертого в них жира. На
испуганном личике оставили след и земля, и пыль, и сопли, и слезы; одежда из
грубого полотна была слишком велика и болталась на тщедушном тельце. В
штанах он только что выдрал клок на коленке, а руки были просто синие - и от
холода, и от худобы.
Двум детям Густава нужен был врач, это было очевидно. Кроме того, они
могли заразить остальных детей - если уже не сделали это. Может быть, и
этого беднягу Эгона?
Все дети выучили большую букву "А" и под руководством фрекен написали
на доске свои имена, а потом она решила, что пришло время петь песни.
Поскольку псалом "Куда бы и ни шел, я приближаюсь к смерти" (выученный
благодаря часто встречающимся похоронам) был единственной песней, которую
они знали, они его и спели.
И вот когда проявилась сильная сторона Бенгта-Эдварда! Когда писал на
доске свое длинное имя, он стонал и вздыхал - он бы предпочел, чтобы его
звали Эгон. Но пел он с необычайной уверенностью и чувством. А голос у него
был, как у будущего оперного певца.
После последнего куплета Анна-Мария с уважением взглянула на него.
- А твои родители знают, что у тебя такой великолепный голос?
Он раскраснелся от гордости - так, что прыщи засияли.
- Да. И они хотят, чтобы я ходил в школу. Чтобы мне легче было в жизни.
Чтобы я мог подписывать контракты и все такое, и чтобы меня при этом не
обманули. Я буду таким же, как те, кто повсюду разъезжают и поют, и
зарабатывают кучу денег на ярмарках.
"Больше, чем на ярмарках", - подумала Анна-Мария, но в присутствии
ребятишек не хотела ставить под сомнение авторитет его родителей.
- Тогда попытаюсь научить тебя тому, что тебе пригодится, - добродушно
сказала она. - Ну что ж, дети, на сегодня все. Это ведь было наше первое
занятие, и для некоторых из вас здесь очень холодно. Увидимся в пятницу, в 9
часов. Вы знаете, что будете ходить в школу только три раза в неделю. В
понедельник, среду и пятницу. Попытаюсь раздобыть грифельные доски для всех.
И счеты. Ведь мы научимся еще и считать. "Книги понадобятся еще не скоро", -
подумала она.
- А это дорого? - робко спросила одна из девочек.
- Вам это ничего не будет стоит, - немного безответственно пообещала
Анна-Мария. Дети вышли, но Бенгт-Эдвард остался.
- Если будут проблемы, фрекен, только дайте мне знать!
- Спасибо, Бенгт-Эдвард! А какие проблемы ты имеешь в виду?
Он огляделся по сторонам и забормотал, понизив голос:
- Да с мужиками из шахты. Они только и говорят о том, что хотят