"Маргит Сандему. Лихорадка в крови ("Люди Льда" #12) " - читать интересную книгу автора

часть. Самый сильный огонь бушует в недрах земли. Он невидимый, как моя
любовь. Ее нельзя погасить, она медленно сжигает меня, она горяча и
неистребима. Она причиняет одновременно и боль, и блаженство, и мне никуда
от нее не деться".
Освещенная пламенем, держась исхудалыми руками за подоконник, Виллему
наконец вернулась к жизни.
- Я люблю тебя, Доминик, - громко произнесла она, ее глаза, в которых
отражались языки пламени, сверкали, как у дикого зверя. - Я люблю тебя, ты
будешь моим! Никто и ничто не разлучит нас! Ради этого я буду жить.
От усталости у Виллему разжались руки, и она медленно опустилась на
пол. Но воля к жизни была в ней так сильна, что заставила ее доползти до
кровати и лечь. Обессиленная, но счастливая, она упала на подушки. Теперь у
нее была цель. С этого дня желание вернуть себе Доминика горело в ней, как
огонь.

Весна и лето 1675 года прошли в Гростенсхольме спокойно. Виллему,
доставившая своим близким в последние годы столько тревог, горько
раскаивалась в этом и прилежно занималась хозяйством, чего прежде никогда не
случалось. Она работала, не жалея себя, выбивалась из сил, лишь бы утешить и
порадовать родителей. В свободное время она читала и набиралась знаний.
Виллему всегда была способной к наукам, хотя для женщины это необязательно.
Калеб и Габриэлла не могли на нее нарадоваться, они были счастливы. Виллему
тоже выглядела веселой, беспечной и счастливой.
Лишь стены ее горницы знали, что творилось у нее в душе. Только они
видели ее горе и тоску, когда она металась по жаркой постели. Видели по
вечерам ее широко открытые, задумчивые глаза, видели слезы, падавшие на
письма, которые она писала и украдкой отправляла с каждой почтой, уходившей
в Швецию.
И получала ответные письма. Она договорилась со служанкой, и та
следила, чтобы родители ничего не знали об этом. Письма Доминика были полны
любви, страстной тоски, горячих признаний. В то же время он рассказывал
забавные истории из жизни двора.
Ничто не могло укрыться от его насмешливых глаз: с добродушной иронией
он описывал смешных щеголей и пустоголовых вельмож, окружавших короля.
Виллему тоже пыталась писать веселые письма, но это не всегда ей удавалось,
ей трудно было скрывать свою боль и отчаяние.
Но теперь все изменилось.
Она жила во власти одной идеи. Это было словно исступление. Она
чувствовала необъяснимую решительность и готова была дать отпор любому, кто
мог помешать осуществлению ее мечты. Доминик должен принадлежать ей!
Разумеется, он об этом не знал, писать о таком было немыслимо. Но он
радовался, что Виллему преодолела печаль и уныние и что жизнь для нее вновь
обрела цель и смысл.
Да, цель и смысл...

Швеция и Дания не смогли долго жить в мире. Дания не желала примириться
с потерей Сконе и Блекинге. А Швеция с трудом удерживала свои завоевания по
другую сторону Балтийского моря.
В июне войска Швеции были разбиты курфюрстом Бранденбургским, и это
стало боевым сигналом для многих недругов Швеции. Дания отправила войска на