"Маргит Сандему. Кровавая месть ("Люди Льда" #11) " - читать интересную книгу автора

близких, люди говорят: "Принимай это как испытание" или "Во всем есть
божественный смысл". Думаю, что это просто издевательство над Богом. Они
имеют в виду своенравного, безжалостного, болезненно самолюбивого Бога,
которого интересует только одно - достаточно ли сильно мы любим его!
Виллему совсем разошлась.
- Многие люди используют христианство в качестве средства избежать
страха смерти. Если ты не будешь причинять зло близким и будешь верить, то
попадешь на небо, если же нет - в лапы к дьяволу. И все-таки нам, жалким
земным существам, - более мягко продолжала она, - нужно во что-то верить, в
кого-то, кто сильнее нас и может навести у нас порядок, когда все рушится, и
человек беспомощен перед силами природы. Мы сами изобрели ту власть, на
которую уповаем: домовых, водяных, ведьм и другие сверхъестественные фигуры.
Я не делаю различий между верой и суеверием: это одно и то же. Хотя первое
человеку разрешается делать, а за второе его сжигают на костре. И я
допускаю, что в случае действительной опасности я могу обратиться к Богу. Я
сделаю то, что делают многие закоренелые грешники на смертном одре - я
становлюсь вдруг религиозной, потому что иначе мне просто не на что уповать.
Но это лишь кратковременное смирение: стоит только миновать опасности, и я
снова начинаю богохульствовать, как сейчас. Вот почему я так неустойчива в
своем отношении к Богу.
- О, нет! - мягко возразил Доминик. - Когда ты попадаешь в переплет, ты
прибегаешь к силе Людей Льда.
- Это только сейчас, в последнее время, - поспешно возразила она, -
такое со мной было трижды. Первый раз - в Ромерике, когда я пережила это
видение, второй раз - когда этот насильник набросился на меня в амбаре, и в
третий раз - когда они хотели высечь тебя кнутом. Да, и нечто подобное я
чувствовала на чердаке в Гростенсхольме. Так что это было четыре раза.
- А ты не могла бы... использовать эти силы, чтобы мы вышли отсюда? -
негромко произнес он.
- Я не умею ими управлять, - призналась она. - Я не могу вызывать их по
своему желанию. Они возникают в случае сильного гнева или необычайной
уверенности в себе. А ты? Ты ведь читаешь мысли людей! Ты не можешь помочь
нам?
- О чем ты говоришь, Виллему! Я не могу читать мысли людей! Я только
улавливаю аффекты, настроения, атмосферу.
- Нет, ты можешь читать мысли. Я помню, у тебя это получалось однажды,
когда мы были детьми. Я спрятала в кармане пирожок, а ты правильно угадал,
помнишь?
- Да, но это было потому, что мы оба сосредоточились, а также потому,
что мы оба из рода Людей Льда и близки по духу.
- А сейчас ты не можешь сосредоточиться? Узнать, что у этих скотов на
уме. Не собираются ли они заморить нас голодом?
- Слишком большое расстояние...
- Чепуха! Ты смог почувствовать, будучи в Швеции, что Аре ждет твоего
отца и что нужно спешить. Ты смог почувствовать, что я нуждаюсь в тебе.
- Ты права. Я должен попробовать. Но я так голоден и устал. В голове у
меня пусто. Если сможешь, попробуй помочь мне!
Он снова сел, упершись подбородком в колени. Виллему замерла, не смея
пошевелиться, сосредоточившись на том, чтобы усилить его мысль. Ей хотелось
кашлянуть, из носа текло, но малейший шорох мог разрушить все.