"Маргит Сандему. Кровавая месть ("Люди Льда" #11) " - читать интересную книгу автора

другое. Страх? Что-то, не терпящее отсрочки... То, с чем его хитрость не
может справиться. То, что сильнее его самого. Не знаю, что это.
Доминик говорил все время через силу, словно боль, которую он
испытывал, лишала его голоса.
- Тебе хочется спать? - тихо произнесла она.
- Спать? - усмехнулся он. - Время от времени меня клонит в сон от
измождения и усталости, но вряд ли это является причиной для сна! Нет, мне
хочется поговорить с тобой! Ведь ради этого я и явился сюда.
- Благодарю тебя за то, что ты здесь, хотя все это так ужасно...
- Это была моя ошибка. Но тебе нужно спать.
- Нет, нет, не сейчас, когда ты здесь! Ах, Доминик, в последние дни я
часто думала о том, чтобы покончить с собой. Чтобы моих родственников
оставили в покое. Но у меня не было ничего под рукой, чтобы осуществить это.
- Не говори так, - воскликнул он. - Что было бы тогда со мной?
- Это было до того, как я узнала, что ты попал в беду.
Он не ответил. Виллему тоже долго молчала.
- Как ты думаешь, что они хотят с нами сделать? - наконец спросила она.
- Ах, забудем про это! Лучше давай подумаем, как нам отсюда выбраться!
- Возможно, тебя уже ищут!
- Нас никогда не найдут.
- А где мы, кстати, находимся?
- Во всяком случае, не в округе Энг, но недалеко от него. Когда они
вели меня сюда, было уже темно, и я был избит так, что едва не терял
сознание. Я не знаю, где мы находимся.
- И все это... случилось из-за моей несчастной слабости к этому
ничтожеству, - всхлипывала она.
Помедлив, Доминик сказал:
- Я слышал, ты вроде бы покончила с ним?
- Вроде бы?!
- Как это произошло?
И Виллему рассказала, как ее столкнули с обрыва возле омута Марты. Она
и раньше рассказывала об этом, но теперь она затронула чисто человеческий
аспект - рассказала о встрече с родителями Марты, о кресте на могиле и
признании в том, что это Эльдар виновен в смерти доверчивой девушки.
- Тогда мне стало просто жутко при мысли о том, что я сама была
влюблена в него. И мне захотелось тогда, чтобы он был жив - чтобы сказать
ему в лицо всю правду, чтобы он знал, что теперь значит для меня не больше,
чем какой-то таракан!
Доминик усмехнулся.
- Ты хочешь отомстить ему, дорогой друг, а это не очень красиво. Но
твои слова ласкают мой слух, хотя от этого мне не легче...
Не особенно вслушиваясь в его слова, она продолжала:
- Но я порвала с ним задолго до его смерти, как ты знаешь. Меня
выводили из себя его вульгарные, грубые замашки. И знаешь, что я думаю? Я
думаю, что сама вызвала у себя насморк, чтобы он не прикасался ко мне тогда,
на горном пастбище. Понимаешь, о чем я говорю?
- Да. Вызвать насморк ты сама не могла. Но ты могла усугубить картину
болезни - стоило только настроить себя определенным образом. Ах, Виллему, я
никогда не забуду твое возвращение домой из Тубренна! Долгое, долгое
путешествие домой, в зимнюю стужу, когда ты сидела между Никласом и мной на