"Маргит Сандему. Дочь палача ("Люди Льда" #8) " - читать интересную книгу автора

2


Не стоило праздновать свое двадцатисемилетие. Лучше всего было забыть о
своем возрасте.
Ее пальцы перебирали лепестки цветков, взгляд был мечтательным.
Годы пролетели незаметно, растаяли без следа. Когда-то она предавалась
мечтам, тосковала, плакала одинокими ночами.
Теперь она больше не плакала. Мечты были забыты.
Вновь и вновь вспоминала она предсмертные слова матери: "Оставайся с
отцом, Хильда! У него никого нет кроме тебя. Будь ему хорошей дочерью!"
Хильда обещала ей сделать это и действительно так и сделала. Временами
ей было трудно, потому что отец всегда бывал чем-то недоволен. Он никогда не
замечал, как красиво она прибирает дом, не обращал внимания на ее
каждодневный труд. А когда кончалось вино или водка, он осыпал ее бранными
словами, упрекая в том, что она ленивая и нерасторопная дочь.
А его бесконечное нытье по поводу всякого рода упреков и оскорблений -
изо дня в день! Что сказал тот или этот, как на него кто-то посмотрел... -
все это он перемалывал снова и снова. Он ворошил старые обиды, грыз и
обсасывал их, как старую, высохшую кость. Изо дня в день одно и то же, лишь
с новыми подробностями. И Хильда должна была выслушивать все это. Стоило ей
вставить слово, как он приходил в ярость и дулся потом несколько дней,
находя тысячу причин для придирок.
Хильда стояла, погруженная в свои мысли. Обещание, данное матери, было
для нее священным. Ей никогда не приходило в голову нарушить его. Но...
Ее мысли обратились к прожитым годам - серым, похожим один на другой.
Она горько усмехнулась. Однажды отца навестил собрат по профессии из
Кристиании. Он тоже был помощником палача. Уже в возрасте, грязный и
отвратительный на вид... Разве не думала она о нем одно время одинокими
вечерами? Ведь он был живым существом, мужчиной, единственным, кого она
видела на протяжении многих лет...
Жили они очень бедно. У Хильды не было даже зеркала - не было даже
оконной рамы, чтобы увидеть свое отражение. Все, чем она располагала, так
это лужицей в лесу. Так что она даже не знала толком, как выглядит. В
восемнадцатилетнем возрасте она пришла к выводу, что не слишком безобразна с
виду... Теперь же эта лужица пересохла.
Но волосы у нее были прекрасные, это она, конечно, видела.
Золотисто-каштановые, ни разу не стриженные, они доходили ей до колен, когда
она распускала их. Они мелко вились на лбу и на висках, спадая волнами вниз.
Мысли ее струились неторопливым потоком... В другой раз - ах, это было
так давно! - она стояла и смотрела, как молодежь танцует на лесной поляне, и
на сердце у нее было так тяжело. На обратном пути ее нагнал какой-то парень.
Он попросил ее присесть с ним на росистую траву, чтобы поболтать. Хильда не
поверила своим ушам: кто-то хотел - или, по крайней мере, говорил, что
хотел - поговорить с ней! Парень этот не был особенно привлекательным:
конопатый, с отвратительной белесой бородкой. Но она сделала то, о чем он ее
просил - села на траву поболтать с ним. Ей нечего было сказать ему, все
слова ее давно иссякли. Но тут его рука обвилась вокруг ее талии, лицо его
приблизилось к ее лицу. "Ты ничего не имеешь против - а? - прошептал он. -
Ведь если ты закричишь, меня обнаружат и выставят на посмешище перед всей