"О'Санчес. Перепутье четвертое (и последнее) ("Хвак" #9)" - читать интересную книгу автора

все из нас уже имели возможность в этом убедиться. Любые важные донесения он
читает лично и делает это первым. Твое же донесение, Дядя Лагги, он ждет и
считает за одно из важнейших, я сам слышал сие из его уст.
- В добрый час! Помогут мои каракули государю, нет ли - а я старался.
Коли ты не берешь от меня заводного коня - то это твое право, ты гонец Его
Величества, но сию сумку - возьмешь, я уже все примерил и рассчитал, она как
раз к седлу приторочена будет, ни мечу, ни колену не помешает.
- Дядя Лагги...
- И без возражений, молодой человек! Эй, подайте сюда, я сам!.. Вот
так. Возьми еще: это четвертушка пергамента, в ней опись содержимого, чтобы
тебе на привале не запутаться, а это письмо - отдельно, от меня, от моей
неразлучной супруги, от моих дочерей: ближайшему другу и твоему
несравненному батюшке, владетельному князю Та-Микол, а также и с
глубочайшими поклонами твоей несравненной матушке, блистательной и
очаровательной княгине Та-Микол! А если они, вдобавок, соберутся навестить
меня...
- Они будут счастливы твоему письму, дядя Лагги!
- Ну уж... счастливы... Скачи, сынок!.. Марш, марш!.. - Голос старого
графа предательски дрогнул, он решительно отвернулся... дабы ненароком не
подать юноше какого-нибудь неправильного примера в рыцарском поведении... и
зашагал, кругленький и важный, в окружении небольшой свиты, к подъемному
мосту, домой...
Это было несколько дней назад, подаренная кожаная сумка с вкуснейшими
припасами от графа Лавеги Восточного заметно исхудала, но рыцарь Докари не
очень расстраивался по сему поводу: денег при нем довольно и он, пожалуй,
даже соскучился немного по трактирной пище... Для имперских посланцев особое
щегольство - ночевать в поле, но иногда и на постоялом дворе не
возбраняется, дабы в горячей кадушке поплескаться, грязь смыть. Еда
трактирная не то чтобы вкуснее - но не ты ее готовишь да разогреваешь:
стукнул кольчужной рукавицей по столу - уже бегут с дымящимся подносом, и
посуду мыть не надо! А еще лучше - дома!.. Надо будет исхитриться таким
образом, чтобы сначала домой, к Уфани, а потом к матушке, и все это в первый
же день возвращения, и чтобы ни одна из них не почувствовала недостатка
внимания с его стороны... Сие весьма непросто осуществить, но рыцарь должен
уметь преодолевать любые препятствия!.. Он сумеет!
Черника мчалась во весь дух, в тайной надежде измотать и загнать,
наконец, хвастунишку Гвоздика, тем более, что она скачет по ровной дороге,
безо всех этих ужимок и барахтаний, как это и положено гордой боевой лошади,
не то что этот... обманщик, бездельник и хныкун... А ее хозяин тоже очень
любит!
- Устала, Черничка?
- Не-е-е-ет!
- Устала. Скоро устроим привал, там все отдохнем. Но овес - только
Чернике и больше никому! Гвоздик! Ты чего там учуял?.. В разбойники не
отпущу!
Гвоздик вдруг повел себя не совсем обычно: выбежал из кустов на дорогу,
стал держаться ближе к всаднику, но при этом начал высоко подпрыгивать, как
бы высматривая то, что сумел учуять верхним чутьем... Впереди маленькая
стоянка: лошадь, костер, человек... два человека. Гвоздик взвизгнул и
помчался к костру, по прыжкам было видно, что он рад, очень рад, что он