"О`Санчес. Я люблю время (сказка-ларец) " - читать интересную книгу автора

встречалось мне на пути и оставило незаживающие царапины в сердце моем. Кто,
все-таки, он был - Хвак этот, разрази меня чесотка?!... Ладно, и об этом
как-нибудь позже.
Долго ли, коротко я жил да миры менял, а как-то меня вдруг озарило: где
бы я ни жил, чем бы ни занимался, но непременно меня окружают война и кровь.
Нет, конечно, бывали периоды, когда я жил вне цивилизаций и просто смотрел,
как меняются климатический условия, геологические эпохи, но... Смутно весьма
и уже без дураков смутно. Словно бы спал я с открытыми глазами и тихо
отмечал в уголку сознания: во да, мол, вулканическая деятельность снизилась
и растительная жизнь, иная, но аналогичная прежней, робко подбирается к
прежним рубежам... и что толку... и мне совсем неинтересно и совсем-совсем
ничего не хочется... Нет уж, с глазами, руками, ногами, ушами, желудком и
подмышками мне гораздо любопытнее. Но уж чтобы не тишь да гладь, а игра
страстей, атаки, колотые, рубящие, огнестрельные ранения... Как-то не
живется мне без Фобоса и Деймоса, хотя я себя с Марсом отнюдь не
идентифицирую. Кровь и война, бесконечные сражения, интриги, подготовки к
боям, дуэли, просто резня... Охота в виде отдыха между войнами... И нет ведь
во мне патологической жестокости к зверям и людям, и не самоутверждаюсь я
насилием, физическим и ментальным превосходством над смертными человеками и
местными божествами, а вот поди ж ты... Сделав такое открытие про самого
себя, я тотчас стал искать иной путь, чтобы и с людьми, и без побоищ: нашел
в одном из миров славное местечко невысоко в горах, где оборудовал себе
довольно скромный райский уголок и занялся некоммерческим цветоводством. Из
всех убийств - несколько случайных насекомых в год, да протеин от не мною
убиенных животных, который я покупал уже в разделанном виде в питерских
магазинах... Но и то я ел мясное только в квартире, "на побывке", в тайне от
глаз людских, а в этом мире - строго вегетарианствовал. Пятнадцать лет
одиночества и безгрешного растениеводства - и никакой садистской
абстиненции, ни малейших ломок по отсутствию членовредительства и зверств,
даже понравилось мне рыхлить, прививать, подрезать, собирать в житницы... А
дивные ароматы... А какие цветовые гаммы создавал я в своем саду... Жаль
только, осени у меня не было и зимы, одно сплошное лето с элементами
весны... И на Земле есть подобное место, в латиноамериканском государстве
Эквадор, на приличной высоте над уровнем моря... Лето, да, а осени, зимы и
весны - нету. Но тут уж привередничать не приходилось, потому что выбрал я
мир, чтобы строить сад, а не наоборот; есть уже опыт перестройки мира:
начнешь - конца-краю не будет и неминуемые божеские обязанности вершить
скоромные суд и расправу... У местного населения слыл я святым старцем,
белобородым и белопомыслым отшельником... Даже за сексом в Вековековье
бегал, а с местными женщинами - ни-ни... Но... Отшельник должен быть
честолюбив, а мне - куда? Ну пять, ну десять, ну двадцать лет святости, а
ради чего? Неудивительно, что вслед за этим я ударился в другую крайность,
своего рода бытовую и нравственную аскезу, среди людей и пороков, и четверть
века усердно нюхал жизнь совсем с другой стороны...
Воркута... Все собираюсь узнать значение этого русского-нерусского
слова, да как-то забываю... Колыма - то же самое: речка-златотечка, сам
намывал помалу, а почему зовется так - хм?..
Хорошие бы края, да людей там многовато, и в земле, и на поверхности...
Помню, один битый фраер, хороший мой приятель, интеллигент и сосед по
шконке, уже в Хрущевские времена поднял шесть лет за одно лишь