"Николай Самвелян. Семь ошибок, включая ошибку автора (Маленький исторический детектив)" - читать интересную книгу автора

В Крымском отделении института археологии Академии наук УССР автору
этих строк однажды довелось присутствовать при любопытном споре, когда два
ученых мужа (один уже лысеющий и седобородый, второй еще достаточно молодой)
чуть было не поссорились из-за все той же графини де ла Мотт.
- Я привык иметь дело с фактами. И с материальными свидетельствами тех
или иных событий, - говорил старший. - С какой стати вот уже больше ста лет
толкуют об этой графине, если все, что от нее осталось, - дым, мираж? Есть
ли у вас доказательства, что это не хорошо продуманная фальсификация?
- А с какой целью фальсифицировали бы официальные документы? Неужели в
подобном приняли бы участие столь высокопоставленные лица?
- Не знаю, для чего им понадобилось принимать участие в этой странной
игре. Возможно, от сплина или от скуки. Полагаю, здесь имела место державная
шалость. Не более.
- Не согласен. Загадка эта имеет прямое отношение к нашей истории. Она
в чем-то помогает яснее представить себе ситуацию в стране после восстания
1825 года, понять некоторые усилия тайной царской дипломатии.
- Хорошо, предположим, к тайнам царской дипломатии де Гаше могла иметь
отношение. Раз она дружила с Юлией Крюденер, во время Венского конгресса
могла исполнять какие-либо ее тайные поручения. Наверняка так и было. Но где
доказательство, что реальная де Гаше имеет хоть какое-то отношение к
мифической де ла Мотт, безосновательно именовавшей себя еще и Валуа?
Наконец, где ее могила? Даже если она не сохранилась, о ней должны были
помнить старожилы. Последнее: какая связь между декабрьскими событиями 1825
года и бумагами де Гаше? Уж не полагаете ли вы, что она была связана с
декабристским движением?
- Но никто и не настаивает на прямой связи де Гаше с декабризмом. Речь
идет вовсе о другом. Если де Гаше на самом деле была знаменитой де ла Мотт,
то она, конечно же, могла знать какие-то секреты, касающиеся последних лет
правления Бурбонов накануне Великой французской революции. Следует ли
забывать и о том, что очередной Людовик, восседавший на французском троне от
момента падения Бонапарта до революции 1830 года, в свое время коротал дни в
изгнании в пределах Российской империи, в Либаве. Там же, незадолго до
претендента на французский трон, побывал и граф Калиостро, позднее
фигурировавший на процессе Жанны де ла Мотт. Не слишком ли много совпадений?
- Конечно, если бы было окончательно доказано, что графиня де Гаше и
Жанна де ла Мотт одно и то же лицо. В этом случае только что взошедшему на
престол, да еще при столь драматических обстоятельствах, императору Николаю
I был бы прямой резон заполучить документы, которыми могла располагать де
Гаше, для того чтобы укрепить свои позиции на международной арене. Ведь
внутреннее положение было не блестящим. В таких случаях обычно стремились к
успехам на международном поприще. Согласен и с тем, что русская дипломатия в
этом случае стремилась бы не выпускать из рук документы де Гаше, но такой
же, если не больший интерес они представляли и для возвративших себе
французский трон Бурбонов. Но повторяю, все это предположения, домыслы,
догадки... Они представляли бы интерес лишь в случае, если бы удалось
заполучить хоть какие-то убедительные аргументы в пользу того, что умершая в
1826 году в Старом Крыму де Гаше и есть та самая Жанна де ла Мотт,
прославленная знаменитым Александром Дюма-отцом.
Спор я изложил лишь в общих чертах. Он был много пространнее и
ожесточеннее.