"Юрий Самсонов. На шестой день (Авт.сб. "Человек, сидящий у колодца")" - читать интересную книгу автора

бесперспективно. Так оно и есть, по-моему. А если бы... гм, разве здесь
было бы так?
- Да, - сказал Ло Алан, - но этот континент неудобен.
- Посмотрим на другие, - оборвал капитан, и по его знаку штурман
заставил "Конкисту" перепрыгнуть голубой бугор океана. Лоцман, летящий
впереди "Конкисты", разгонял облака.
- Выбирайте место, - сказал капитан. - Как вам - годится? - зрачок
снова прицельно сверкнул между веками.
- Пожалуй, - неуверенно сказал Ло Алан. - Букет континентов... -
капитан фыркнул. - Сделаем облет?
- Поднимемся и снимем, - сказал капитан. - Для отчета довольно.
- Хорошо, - сказал Ло Алан, и планета прыгнула вниз. Через минуту она
стала вогнутым диском. Ло Алан снова увидел покинутый только что
континент, белые щупальца полюсов, острова в океанах. И стал рассматривать
то, что сам назвал букетом континентов.
Один из них - северный - был огромен, он уходил за правый край диска.
Очертания его были неуклюжи, бесчисленные полуострова и заливы местами
образовали сплошную бахрому, особенно в северо-западной части. Древняя
суша, израненная ледниками.
Южный континент казался детенышем возле соседа. Очертания его были
проще: почти треугольник, ограниченный океанами. От северного континента
его отделяла лишь цепочка внутренних морей. В одном месте цепочка
прерывалась: континенты были связаны коротким узким перешейком.
Ло Алан хмуро, чуть удивленно вглядывался: внизу все было иначе, дико,
но не безжизненно, напротив, континенты были словно зеленые чаши, льды и
желтые проплешины пустынь лишь подчеркивали контраст. Еще одна мысль
щекотно брезжила в мозгу, но Ло Алан отогнал ее. Он указал штурману на
обширную равнину между двумя реками.
- Сюда.
"Конкиста" снижалась. Стали видны деревья и трава. В лесу поблескивали
ручьи. Наверное, сырая жара стояла там, внизу. Сквозь прозрачную броню
рубки проникло и коснулось Ло Алана нечто подобное дыханию зверя. Грозные
джунгли планеты ждали.
- Райское местечко, - сказал капитан, фыркнув.
Ло Алан промолчал. В конце концов, он только знает свое дело. Оно будет
выполнено хорошо. Ло Алана не пустили бы на порог академий Паризаны, никто
не привил ему безупречного вкуса, и нет ничего стыдного в том, что ему
нравится этот нецивилизованный пейзаж. До этого никому нет никакого дела.
Если бы этот старый франт прожил молодость в остове брошенной ракеты среди
люмпенов Базарды, если бы он повидал ту дюжину чахлых безлиственных
кустиков, которую на Базарде называли - Лес! Кусты росли на ржавчине.
Школьники совершали там ботанические экскурсии, там происходили народные
гулянья. Какое изобилие парадных лохмотьев! Война превратила
индустриальную планету в свалку металлолома, а синтетическая пища...
Показался бы ты там в своем золоченом скафандре - прописали бы тебе
эстетику! Но ты буравил черные межгалактические океаны, герой и щеголь,
рыцарь и пират, и тебе не было дела до мальчишек, которым даже во сне не
мог присниться шорох листьев и сверкающий ручей. Люди не понимают друг
друга - и это понятно. И это еще понятнее, когда разница между ними -
полтора земных века. Но ведь за полтораста лет можно бы и поумнеть!