"Николай Самохин. Время больших снегопадов " - читать интересную книгу автора

- Вы подождите тогда - я вынесу.
- Эх! - оказал Венька и рванул с места.

Веньку судили товарищеским судом. Тот парень выполнил свое обещание -
разыскал его. Венька мог отпереться. Свидетелей, кроме невесты, не было, а
невеста молчала бы, как мышка. Скандал ведь.
Но отпираться Венька не стал. Да, сказал, высадил в лесу и
"уговаривалкой" грозил - точно.
Его спрашивали: какая тебя муха-то укусила? Пьяный, что ли, был?
Венька не стал трогать подробности. Вообще отказался от объяснений.
Сказал только:
- И еще бы раз этого козла высадил.
Его на полгода сняли с машины.
Сейчас он за восемьдесят рублей в месяц крутит в гараже гайки и "сосет
лапу".

ВОГНУТЫЙ МЕНИСК

Все началось с крутого перелома в судьбе Ильи Петровича Смородина.
Работал он долгое время руководителем группы. Поднимался в половине
восьмого, мылся, брился, добирался до института, отстаивал день у кульмана -
вот и все.
Хотя нет - не все. После работы Илья Петрович любил себя маленько
вознаградить. Заходил в какой-нибудь попутный "Ветерок", где очередь
покороче, и выпивал стаканчик-другой дешевого вина - "Рубина" там, вермута
или портвейна. Чаще, конечно, приходилось пить "Рубин", потому что портвейн,
как считающийся менее вредным для здоровья, мужички быстро расхватывали. Ну,
значит, выпьет он, сухариком собственного изготовления закусит (он такие
сухарики приспособился делать: обжаривал их на сковороде с капелькой маслица
и потом еще чесноком натирал - и закуска оригинальная, и запах отбивает) -
тогда уж и домой.
Так вот, повторяем, Илья Петрович и существовал много лет.
А тут вдруг назначают его ГИПом - главным инженером проекта то есть.
Ну, ГИП - это, естественно, прибавка к жалованию, небольшая, каких-нибудь
сорок пять рублей, а все же прибавка. Во-вторых, положение как-никак.
Неудобно уже, вроде, за рассыпухой в очередь стоять. А вдобавок еще у него
как раз в это время что-то внутренность скрутило. То ли от "Рубинов" этих,
то ли от сухариков - черт его знает. И врач (хороший попался старичок,
понимающий) между прочим сказал Илье Петровичу:
- Вы бы не налегали на вино-то, поостереглись бы. Этак ведь можно
печень-то свою доканать. Человек вы, я вижу, интеллигентный - зачем вам?
Другое дело - рюмочку коньяку иногда выпить. Это даже и полезно - сосуды
расширяет...
Вообще-то, к врачам у нас редко кто прислушивается, а Смородин
прислушался - поменял, как говорится, образ жизни. Отказался от прежних
своих точек, стал выбирать заведения поприличнее - кафетерии, бары. Зайдет,
выпьет пятьдесят граммов коньячку - культурно, сдержанно. Прямо как в фильме
каком-нибудь заграничном, когда герой устало так и слегка небрежно говорит:
"Один коньяк", - а бармен - плесь ему на донышко.
Он даже по-иному воспринимать себя начал - и в жизни, и на работе. Вот