"Николай Самохин. Толя, Коля, Оля и Володя здесь были " - читать интересную книгу автора

участников.
- К дяде Толе-Паганелю? - спросила я.
- К дяде Толе-Паганелю.
И мы пошли к дяде Толе-Паганелю.

Паганель - это не фамилия дяди Толи. Просто его все так зовут - за
высокий рост и рассеянность. А вообще дядя Толя тоже физик и доктор наук.
Они с папой читают лекции в университете. Хотя Паганель, видимо, не такой
хороший доктор, как папа. Мой папа круглый, солидный, носит очки в золотой
оправе, имеет привычку потирать руки и любит повторять слова: "кондиционно"
и "заведомо". У папы есть "Волга", моторная лодка, садовый участок, а живем
мы в коттедже. Правда, это не целый коттедж, а половинка, но все равно в
нашей половине пять комнат, не считая кухни и веранды, она двухэтажная, и с
первого на второй этаж ведет лестница, на которой, как говорит Паганель,
можно снимать сцены из комедий Островского.
Дядя Толя-Паганель живет в двухкомнатной квартире, у него есть
велосипед, магнитофон, две теннисные ракетки и гитара, разрисованная
автографами всех бардов страны. Паганель молодой, лопоухий, стрижется "под
Алешу", носит бороду и говорит вместо "вообще"- "апше". Это все, что у него
осталось от одессита, - утверждает мой папа.
...В квартире Паганеля царила напряженная предпоходная обстановка. Сам
он, похожий из-за бороды и распахнутой рубахи на атамана казачьего войска,
вышагивал по комнате, разгоняя головой перистые облака табачного дыма, и
выкрикивал:
- Мы выходим на последнюю прямую!
При виде нас с папой Паганель объявил, не здороваясь:
- Стуков не поедет - он все еще в Голландии! Маляревский вышел из
игры - у него разыгралась язва! Сам я болен, едва стою на ногах, но
рассчитываю поправиться. Зато к нам согласился примкнуть еще один товарищ -
вот, познакомьтесь.
Тут мы увидели, что с дивана торчат чьи-то острые колени, обтянутые
джинсами, а уж за коленями разглядели человека с худым желтым лицом и
огромной трубкой в зубах. Это он, оказывается, и напустил столько дыму.
- Николай... Дядя Коля, - сказал человек, протягивая поочередно руку -
сначала папе, затем мне.
В свою очередь папа представил меня.
- Вот, прошу, - взял он меня за плечи. - Четвертый член экипажа.
Паганель и дядя Коля слегка побледнели.
- Так, - молвил Паганель и почесал бороду. - Выходит, трое в лодке, не
считая собаки... то есть, в данном случае, не считая ребенка. Вернее, считая
ребенка. М-да... апше, дети, разумеется, цветы нашей жизни. Но сейчас нам
нужны не столько цветы, сколько консервы.
- Ну, зачем... зачем так, - сказал дядя Коля. - Детей тоже иногда
берут - я знаю. Например, мои соседи в прошлое воскресенье ездили за грибами
на Четвертый километр и брали с собой сынишку. И представьте - ничего. По
ровному месту он даже кое-где шел своими ногами... Ты сколько весишь,
старуха?..
- Положим, она у меня и по неровному месту пойдет своими ногами, -
заметил папа. - Я на нее еще рюкзачок повешу. Не хватало нам носить на руках
ученицу седьмого класса, второразрядницу по плаванию.