"Роберт Сальваторе. Последняя битва ("Демонические войны: Вторая сага" #3)" - читать интересную книгу автора

а вот что касается твоих братьев монахов... Боюсь, кое-кому нелегко будет
принять тебя в качестве главы церкви.
- Они мне не братья, и я готов убивать отступников, не задумываясь, -
сквозь зубы процедил Де'Уннеро.
- Тогда вперед, за дело, к вершинам власти, - воскликнул юноша. -
Призывай всех, кто готов сотрудничать с королем Эйдрианом, помогать
укреплению государства и возрождению церкви. Тем же, кто откажется, открыто
угрожать не следует, однако...
Монах прервал его, вскинув руку.
- Я понимаю, что нужно делать - особенно теперь, когда выяснилось, что
наши с аббатом Олином пути расходятся.
- Чем больше сторонников ты завербуешь, тем легче нам будет покончить с
теми, кто выступит против, - заметил Эйдриан.
После того как Де'Уннеро, криво улыбнувшись, покинул зал, молодой
король повернулся к столу и снова склонился над большой картой мира. Провел
рукой от Урсала до Палмариса, потом от Энтела через Лапу Богомола и дальше,
вдоль побережья, до аббатства Санта-Мер-Абель - самой желанной и, он
понимал, самой труднодостижимой цели.
- Ты все видела? - спросил он.
На противоположной стене заколыхалась драпировка, из-за которой
показалась Садья.
- Скажи, что ты думаешь насчет герцога Монмута из Йорки?
- Он боится тебя, - ответила певица, подходя к Эйдриану. - И не
слишком-то жалует. Хотя его чувства меркнут перед тем, что испытывает к тебе
герцог Калас.
- Тем не менее страх Каласа настолько силен, что он обречен быть моим
союзником, - заметил король. - А что скажешь о Брезерфорде?
Взгляд Садьи надолго замер на его юном, сильном и, бесспорно, красивом
лице.
- Видишь ли, прежде чем затевать сражение с принцем Мидалисом, я должен
полностью обезопасить себя с юга. И тут решающую роль будет играть не
завоевание симпатий простого люда, а отношение ко мне герцогов, владеющих
этими провинциями.
- Простой народ любил короля Дануба, и Джилсепони тоже.
- Простому народу наплевать, кто сидит на урсальском троне. - Эйдриан
оторвался от карты, в упор посмотрел на певицу и улыбнулся. - Если у них
есть что есть, они любят короля, а если голодают, он вызывает у них
ненависть. Все очень просто.
- У тебя они будут сыты, - сказала Садья.
Эйдриан снова повернулся к карте, переведя взгляд от затушеванных
красным участков к тем, которые ему еще только предстояло подчинить своей
власти.
- На пути к победе я буду проявлять как великодушие, так и
жестокость, - спокойно, даже сухо сказал он. - В зависимости от
обстоятельств.
То, что в подземелье дворца разлагалось тело несчастного Торренса
Пемблбери, лишь придавало значимости этому заявлению.
- Долгой жизни королю Эйдриану. - Женщина мягко коснулась его плеча.
Эйдриан не смотрел на Садью, понимая, что его безразличие в такой
момент лишь усиливает его все возрастающую власть над ней, лишь разжигает ее