"Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин. Жених (Картина провинциальных нравов)" - читать интересную книгу автора

гроба будет называться твоим
Иваном Вологжаниным".


III

Продолжение

Действительно, Иван Павлыч проводил время очень недурно. Во-первых,
генерал Голубовицкий, благодаря рекомендательному письму, принял его весьма
благосклонно, а во-вторых, и сама генеральша Дарья Михайловна не осталась
равнодушною ни к петербургскому фраку, ни к воротничкам Г  l"enfant нашего
героя. Дарья Михайловна была очень милая и очень красивая женщина, которая
чувствовала себя совершенно не на месте в крутогорском мире, куда закинула
ее судьба. Она все ждала, что придет откуда-нибудь Leone Leoni и наводнит ее
существо всеми жгучими наслаждениями бурной, сокрушительной страсти, но
Leone Leoni не приходил, и Дарья Михайловна, в ожидании благоприятного
случая, проводила время, как могла, в кругу Разбитных, Загржембовичей и
Корепановых. Узнавши, что Иван Павлыч из всех искусств наиболее упражнялся в
хореографии, она нашла, что он может быть очень полезным членом общества, и
потому немедленно посвятила его в тайны губернской жизни и посоветовала
отправиться, не теряя времени, с визитами ко всем городским обывателям, у
которых встречалась возможность провести время с пользою и удовольствием.
- Из купцов, - прибавила она, - можете съездить только к откупщику
Пазухину, который, по приказанию моего мужа, дает очень милые балы.
В одно прекрасное утро, часов этак около одиннадцати, Иван Павлыч был в
больших попыхах. У подъезда его ждала пара лошадей, а он, совершенно одетый,
то отходил от зеркала, то подходил к нему, все стараясь отыскать то самое
выражение лица и ту самую позу Г  la militaire,[11] которые ему так удались,
когда он имел честь быть представленным Каролине Карловне.
- Madame, - говорил он, подлетая к зеркалу, - j"ai l"honneur de me
prГ(C)senter... Jean de Wologchanine.[12]
- CharmГ(C)e, monsieur,[13] - отвечала дама, - je vous prie de prendre
place[14] (Иван Павлыч говорил за даму тоненьким голосом и грациозным
движением указывал самому себе на стул).
- Нет, черт возьми, все не то! Ужасно трудно самого себя рекомендовать!
И он снова разлетался, повторяя ту же фразу, покуда окончательно не
убедился, что самого себя представлять действительно трудно.
- А ну, как она вдруг ответит: а мне что за дело, что вы Jean
Wologchanine?.. И как вы, скажет, смели являться туда, куда вас не просят?..
Это, черт возьми, прескверная будет штука!.. Да нет, не может это быть!.. На
всякий случай надобно, однако ж, и еще две-три фразы придумать...
Вероятно, эти фразы были им без труда придуманы, потому что через
полчаса он уже летал по крутогорским улицам. Впрочем, и опасения его насчет
приема были напрасны, потому что крутогорские дамы, заслышавши верхним
чутьем запах приезжего, уже не один день с нетерпением ожидали его посещения
и начинали даже роптать на Дарью Михайловну за желание ее всецело им
завладеть.
Первый дом, в который ему пришлось заехать, был дом Петра Сергеича
Мугришникова. Петр Сергеич уж отбыл в это время в палату, но супруга его